– Может быть, но мы разрабатываем очень сильное оружие. Ты не в такой уж безопасности, как тебе кажется.
– Так ты говоришь, Алмер уверен, что я здесь?
– Не совсем, – разведчик опустил руку на рукоять пистолета. – У меня задание обследовать все башни в этой зоне. Если я не вернусь через месяц, Лидер пошлет по моим следам отряд.
– Месяц?
Разведчик стиснул рукоять пистолета, глядя прямо Марка в глаза, очевидно, догадавшись, почему тот задает эти вопросы.
– Кловис Марка, в крайнем случае, я имею право убить тебя!
– Ты забываешь, что тебе не выбраться отсюда, если я умру.
Разведчик заколебался и нерешительно посмотрел в сторону двери. Марка опустил руку в карман и нажал кнопку.
Кушетка захлопнулась, как раковина, разведчик так и не успел вытащить пистолет из кобуры. Створки принялись медленно сдавливать бившегося и кричавшего человека. Разведчик не был так могуч, как Тейк, и ловушка сдавливала его все сильнее и сильнее, теперь он уже не кричал, только хрипел…
Марка отвернулся. Впервые в жизни он убивал человека.
Он закрыл уши ладонями, услышав треск костей, и содрогнулся. Слезы текли по его лицу. Но он знал, что останавливаться поздно. Разведчик был уже мертв.
Вскоре всякие звуки прекратились, наступила тишина.
Марка оглянулся на кушетку. Она аккуратно сложилась пополам, лишь по краю стекала небольшая струйка крови. Он тяжело вздохнул, оглянулся и увидел Фастину, спрятавшую лицо в ладони. Она, должно быть, услышала крики и прибежала на помощь.
Марка пересек комнату, обнял плачущую женщину за плечи и повел ее прочь по запутанным переходам в их любимую желтую спальню. Он уложил ее на неприбранную постель, подошел к окну и впервые за все время открыл его.
В комнату ворвался дождь и холодный колючий воздух. Марка стоял возле окна, капли падали ему на лицо, на одежду.
Фастина продолжала тихонько всхлипывать, но Марка, задумавшись, ничего не слышал. В конце концов, Фастина заснула, а Марка продолжал стоять возле окна, подставляя лицо дождю.
Совсем промокнув, он закрыл окно, повернулся, накинул на Фастину одеяло и отправился обратно в кабинет отца.
Кушетка вошла в утилизатор достаточно легко, последний раз Марка пользовался им, сжигая тело отца.
Он закутался в плотный плащ и вышел наружу. Шлепая по тонкому слою грязи и обходя лужи, он добрался до скутера, приподнял его и потащил к башне.
С капюшона струями стекала вода, дважды Кловис поскальзывался в грязи. Но в конце концов ему удалось затащить скутер в башню и внести в кабинет отца. Кловис опустил его на то место, где раньше была кушетка, и накрыл покрывалами.
Теперь он был готов к визиту Тейка и спокойно отправился спать.
Фастина оставалась в постели с тех пор, как Марка убил разведчика. Она несколько пришла в себя и, очевидно, не винила его, решив, что разведчик пытался убить Марка. Однако она стала малоразговорчивой. Это устраивало Марка, с нетерпением ожидавшего прибытия Тейка.
Тейк появился через неделю со скутером, полным провизии. Дождь кончился, грязь затвердела и вскоре снова должна была превратиться в пыль. Она крошилась под ногами Тейка, несшего коробку с провизией ко входу башни, за ним тянулась длинная черная тень.
Марка оживленно приветствовал его.
Они вместе оттащили припасы в ближайшую комнату, и Тейк уселся на один из гротескных стульев.
Тейк заметил изменившееся настроение Марка.
– Похоже, ты доволен своей жизнью?
– Я чувствую себя не так уж плохо для заключенного, – ответил Марка. – Возможно, дождь смыл мою депрессию. Ты видел Орландо Шарвиса?
– Давно. Зато я встречался с жертвами его экспериментов. Тебе лучше оставаться здесь, мой друг.
– Хотел бы я, чтобы ты позволил мне самому решать это, – беззаботно отозвался Марка.
– Как поживает Фастина?
– В постели, спит.
– Спит? Ей везет. А ты хорошо спишь? – Этот простой вопрос был задан до странности напряженным тоном.
– Хорошо, – улыбнулся Марка. Он присел напротив Тейка. – А почему ты спрашиваешь?
– Завидую, вот и все, – голова Тейка снова начала клониться к плечу, он с видимым усилием выпрямил шею.
«Шея у него, что ли, сломана», – подумал Марка.
– А ты что, плохо спишь, мистер Тейк?
– Я не сплю совсем, Кловис Марка. Ты очень счастливый человек. Хотел бы я быть таким заключенным, и чтобы кто-нибудь был моим тюремщиком.
– Я бы первым согласился, – улыбнулся Марка. – Что-нибудь перекусишь, выпьешь?
– Нет. Может быть, ты хочешь, чтобы я привез тебе что-нибудь особенное в следующий раз?
– Ничего не надо.
– Тогда я пошел, – Тейк встал. Марка проводил его до входа, опустил пластину и вдруг заспешил: