Шигапов проворчал:
— Мне после вогеймцев твоя зараза — плюнуть и растереть, парень.
Однако Кукушкин испуганно сглотнул. Я попросил:
— Спроси меня. О чем-нибудь, что может знать только твой однокашник.
Веснушчатый протянул:
— Потапов, да? Кажется, я вас припоминаю. Мы встречались с вами на занятиях по физике подпространств. Их вел один из преподавателей, профессор Гудиныч. И…
— Ошибочка, младлей. — Звучно объявил я. — И не одна. Во-первых, не Гудиныч, а Гудок. Во-вторых, не профессор, а вице-адмирал. В-третьих, Гудок не преподаватель, а ректор академии. Ну и напоследок — господам офицерам одного года выпуска выкать друг другу не положено. Между однокашниками не может быть церемоний. Помню, Гудок этот момент особенно подчеркивал — во время своей торжественной речи, на выпуске.
Лицо веснушчатого засияло.
— Он из наших! Господин каплей, я уверен… думаю, он действительно мой однокашник! Он наш! Потапов, Потапов… у тебя ещё друг вроде был, с таким старинным именем…
— Федор. — Вставил я. — Щербаков.
— Точно!
Лицо темноволосого вдруг оживилось. Он спросил вкрадчиво:
— Выходит, ты окончил академию вместе с нашим Сенькой?
— Да.
— И я говорю с ещё одним младлеем?
— А также с командиром посудины, на которой находитесь. — Пробурчал я.
Ход его мыслей я улавливал. И он мне не нравился. Кажется, я слишком привык жить и действовать самостоятельно, без командиров и приказов. Что не есть хорошо, конечно — как-никак я пока что всего лишь младлей, а не адмирал…
Я вздохнул и упрямо сказал:
— Вас, в отличие от Кукушкина, я не знаю…
— Каплей Шигапов. — Рубанул темноволосый. — С кем имею честь?
— Младлей Лен Потапов.
Взгляд у него стал одновременно радостным и хищным. Оно и понятно — если он действительно каплей, то бишь капитан-лейтенант, то я ниже его по чину. И значит…
— Как младший по чину. — Рявкнул темноволосый. — Вы поступаете в мое распоряжение. Немедленно. А теперь доложите по форме, младлей. Чье это судно? Кто ещё на борту? Почему вы сотрудничали с квангусцами?
— Я тут один. А челнок, на котором мы находимся, приписан к линкору «Черна». — Я обдумывал, что теперь делать. Формально каплей выше меня по чину. Какими будут его пожелания? Атаковать вогеймцев? Что-то ещё?
Лично мне хотелось отправить вогеймский патрульник курсом на Онору. И вернуться к «Черне»…
— Линкор, как я понимаю, квангуский? — Напряженно спросил Шигапов.
— Да.
— Как вы докатились до сотрудничества с квангусцами? Что делает у Турании их линкор?
— Меня послали сопровождать партию скафандров, которые квангусцы купили у Космофлота. Потом… в общем, это сотрудничество привело меня сюда, на Туранию. Квангусцы обнаружили здесь базу, которая не принадлежит ни одной из известных систем. Им потребовались для работы на планете скафандры высшей биологической защиты, и вместе с ними притащили меня…
— Понятно. — Каплей помолчал, нервно морща лоб. — Дела Плабы, так?
Он думает, что меня послала сюда Планетная безопасность, осознал я. В общем и целом, очень полезное заблуждение. Дающее мне свободу маневра…
— Оставим пока все это в стороне. — Лицо Шигапова отображало усиленную работу мысли — желваки перекатывались, а глаза из-под нависших бровей смотрели отстраненно. — Младлей, вы сказали, у вас есть коды доступа к нашим скафандрам? Вытащите нас. Комп моего скафандра мне не подчиняется. Кстати, запрет на связь установили не мы. Нам оставили только одну функцию — возможность разгерметизировать шлем в любой момент. То ли насмешка, то шанс на быструю смерть вместо мучительной…
У меня почему-то свело шею. Как-то уж очень ярко представилось, что ожидало этих двоих. Я спросил дрогнувшим голосом:
— Вогеймцы взломали коды?
— Ещё хуже. Но об этом позже. Вытаскивай нас. Где вогеймцы?
— Висят над Онорой рядом с нами. Кабели от силовой установки у них обрезаны, двигатель поврежден — так что провисят ещё долго. И если им не удастся восстановить питание в скором времени, система охлаждения начнет отказывать…
— Я помню, как в отсеке, где нас держали, погас свет. — Каплей пронзительно глянул на меня. — Потом за нами пришли, засунули в скафандры. Вы не знаете, кто приложил к этому руку, младлей?