Береги себя
Это так странно наблюдать из первого ряда, как летит к чертям этот мир. Каждый день ты едешь в одном лифте с соседом, который каждую субботу устраивает у себя встречу собутыльников, и каждый раз соседка из квартиры напротив вызывает полицию, потому что каждый раз её дочь отказывается возвращаться от соседа в свою квартиру, распинаясь на весь подъезд о том, как её никто не любит и не ценит. Каждый день, возвращаясь с работы, ты стоишь в пробке по часу, а потом приезжал домой, где несколько минут лежишь на диване и смотришь в потолок, задаваясь вопросом, когда же в этом механизме строящим твою жизнь что-то да сломается. А потом за несколько часов всё это рушится: нет больше соседа, с которым ты обычно едешь в лифте, нет истерички соседки, нет полиции каждую субботы - нет ничего. Даже самого тебя уже нет. Есть только толпы живых трупов, шатающихся по городу без какой-либо цели. А ещё есть остатки людей, хотя людьми их трудно назвать: они одичали, стали похожих на бездомных собак, сбивающихся в стаю, чтобы продлить своё жалкое существование в этом несправедливом к ним мире хоть на секунду. И вот ты сидишь на крыше девятиэтажки, смотришь на тёмное небо и думаешь, как же всё так получилось, но спустя пару минут или часов понимаешь, что все, кто знали правду, скорее всего, давно уже заняли свои места в шествии бездушных тварей на празднике под названием «Конец человечества». Дверь на крыше противно скрипит и появляется она. Что-то в груди поднимается и падает, разбиваясь на миллиард осколков, которые впиваются в твои внутренности, вызывая чудовищную боль по всему телу, а всё, потому что ты не видел живых людей так близко уже лет сто. И вот она замечает тебя, садиться рядом с тобой на край крыши и ставит между вами бутылку вина. И вы молчите несколько минут или часов, а потом она спрашивает: «Ты тоже жил в этом подъезде?». Ты, не проронив ни звука, киваешь и пытаешься вспомнить её, а она открывает бутылку, делает глоток и протягивает её тебе. - Не лучшая идея напиваться в таком-то положении. - Не то чтобы тебя сильно волновало, как скоро она умрёт, просто тебе хотелось сказать что-то... нормальное для старого мира. - Да ладно, обстоятельства обстоятельствами, а хорошее вино не должно тосковать на полке. Если не хочешь, просто скажи. - Она делает ещё глоток и ставит бутылку радом с собой. - Если честно, я получала бы от этого вина больше удовольствия, распивая его вечером в каком-нибудь дорогом ресторане с друзьями, но, к сожалению, сейчас это трудновыполнимо. - Ты одна или с компанией? - Ты смотришь на толпу тварей, которые недалеко от дома нашли что-то съедобное и с воплями делят это между собой. - Одна. - Она вздыхает и смотрит туда же куда и ты. - Как думаешь, они помнят, что были когда-то людьми? - Ты берёшь бутылку с вином и делаешь глоток. Да, вечером в дорогом ресторане оно было бы приятнее на вкус. А она, заметив, что ты только что сделал, улыбается. - Ну, я предпочитаю думать, что нет, потому что это слишком жестоко осознавать, что ты разрываешь на куски живого человека, но не можешь ничего с этим сделать. - Она перехватывает у тебя бутылку и вновь делает глоток. - Куда-то идёшь или пришла сюда за припасами? - Ты смотришь на ходячие трупы, которые уже расходятся по разным углам двора. - Я выполняю здесь свой долг - помогаю людям. - Она ловит твой полный непонимания взгляд и продолжает. - Я хороню их. - Ясно. Вы сидите ещё несколько минут или часов, тьму неба прорезают первые лучики солнца, бутылка постепенно пустеет и вот она уже собирается уходить, но когда она уже стоит у самой двери, ты зовёшь её. - Эй, ты не сказала, как тебя зовут. - Ты не знаешь, зачем тебе это знать, просто... так надо. - Агнесс. - Она делает несколько шагов к тебе. - А ты? - Игорь, - произносишь ты после нескольких секунд молчания. - Что ж, будем знакомы. - Агнесс берёт тебя за руку и пожимает её. И вот она разворачивается и уходит, но у выхода на секунду останавливается. - Береги себя. - И ты тоже береги себя, Агнесс. - Ты смотришь, как она улыбается тебе, а потом её фигура исчезает за тяжёлой скрипучей дверью. Небо постепенно светлеет. Тьма в переулках растворяется, как растворяешься в воздухе и ты. Но ты чувствуешь спокойствие и ты не страшишься того, что можешь не появиться на этой крыше следующей ночью. Возможно, потому что теперь тебя хоть кто-то помнит, пусть и, скорее всего и не под твоим настоящим именем, ведь своё настоящее имя ты уже и не помнишь, а может просто разговор с живым человеком помог тебе принять то, что ты уже давно мёртв. Наверное, в старом мире история про то, как призрак и девушка сидели на крыше и пили вино во время зомби апокалипсиса, звучало бы странно и даже смешно, но сейчас это стало реальностью, твоей реальностью. «Береги себя, Агнесс».