– Марк вовсе не старый. Он твой ровесник, дорогой, – напомнила Елизавета Карловна.
– Еще чего! Он старше меня!
– На целых три года, – обронила Полина, улыбнувшись. – Ты смешон, папа.
– Следи за тем, что говоришь.
– Марк всегда хорошо отзывается о тебе, – продолжала Полина, – а ты его почему-то не жалуешь.
– Зато ты, похоже, любишь его больше, чем меня.
– Да, – Полина вдруг решила быть честной, – потому что он всегда мягок со мной и никогда не пытается ужалить. И Марк не делит своих детей на любимых и не очень.
Отец с гневом бросил приборы на тарелку. Катя со страхом вжала голову в плечи, Елизавета Карловна настороженно прищурилась, лишь Полина продолжала невозмутимо смотреть на отца, правда, рука ее, сжимающая стакан с водой, предательски дрожала.
– Извини. – Полина первая не выдержала поединка взглядов и опустила голову, потом вытерла влажные губы салфеткой и поднялась. – Мне пора, – она выставила запястье с часами вперед, словно они были ее алиби, и отрапортовала: – Встреча!
– Сядь, – потребовал отец.
Полина покорно присела на краешек стула, но снова поднялась.
– Папа, мне действительно пора.
– Как всегда убегаешь от разговора.
«Какой разговор?! – внутренне возмутилась Полина. – Ты только упрекаешь меня, критикуешь, выставляешь идиоткой на глазах у Кати! Вон она сидит, ухмыляется, любимая дочка!»
– Па, хватит, – неожиданно для Полины вмешалась сестра. – Зачем ты дергаешь ее все время? Она уже не маленькая девочка, чтобы выслушивать твои наставления.
– А ты, видимо, взрослой себя почувствовала? – Сергей Дмитриевич повернул голову к младшей дочери.
Катя поднялась, подошла к отцу и обняла его за плечи. Он немедленно расслабился от этих мягких, нарочито покорных прикосновений и улыбнулся.
– Папуль, ты чего? – хихикнула Катя. – Маму ревнуешь?
– Старый дурак, – сокрушенно покачала головой Елизавета Карловна. – Только настроение всем испортил. Доченька, останься, – мягко проговорила она, глядя на Полину.
– Не могу.
– Я тоже ухожу, – сказала Катя, – не хочу с вами язву заработать.
– Обе убегаете?! – снова повысил голос Сергей Дмитриевич.
– Я приеду к вам завтра, – поспешила добавить Катя.
«А я, – со злостью подумала Полина, глядя, как отец нежно касается плеча сестры, – появлюсь только на твоих похоронах!» Она молча вышла в прихожую, сбросила с себя тапки и с такой силой пнула одну из них, что она улетела в конец коридора. Потом схватила свое пальто и открыла входную дверь.
– Сапоги забыла, – засмеялась Катя.
Полина резко повернулась к ней.
– Босая пойду!
– Не советую. Может, выпьем кофе? Не отказывай, пожалуйста. Я же знаю, что ты никуда не спешишь.
Полина бросила на сестру полный непонимания взгляд. Она пыталась отыскать в словах Кати подвох, уж очень неожиданным было это приглашение, но не смогла – все выглядело просто и натурально.
– Давай, – согласилась она. – Где?
– Здесь рядом есть чудное кафе.
Катя взяла Полину под руку, чем еще больше удивила. От неожиданности она отпрянула в сторону, на что Катя ехидно улыбнулась:
– Господи, что ты как не родная?
– Ой, заткнись, а?!
– Тише. – Катя посмотрела на родителей, вышедших в прихожую.
Сергей Дмитриевич подошел к старшей дочери и взволнованно притянул ее к себе. «Нагоняй от мамы получил», – с раздражением подумала Полина. Сергей Дмитриевич поцеловал дочь, погладил теплыми пальцами по шее и грустно улыбнулся жене. Катя поскребла ногтями по двери, намекая, что с нежностями пора заканчивать, послала родителям воздушный поцелуй и выбежала из квартиры.
– Увидимся позже. – Полина отошла в сторону.
На лестничной площадке ее ожидала Катя, важно выпуская густые струйки дыма в потолок.
– Ты что, не понимаешь, что старик не маму ревнует, а тебя?
– Меня? – опешила Полина.
– Он бесится, что ты променяла нас на Фрейманов. И на меня злится.
– А на тебя за что?
Полина взяла у Кати сигарету и сделала затяжку, первую за последние два года. Голова закружилась от дыма, во рту стало противно, и она сплюнула на пол, брезгливо вытерев рот рукой.
– Давно бросила?
– Давно. Так что с отцом?
– Запоздалый климакс, – неудачно пошутила Катя. – Не нравится ему, как я веду дела в его фирме.