Сегодня она надела подаренные украшения, которые очень шли к ее сиреневой жилетке и легким черным брючкам. Девушка собрала волосы в высокий хвост и задумалась, делала ли она так раньше, была ли она этакой девчонкой-сорванцом с «хвостиком». Джейн этого не знала, но сейчас, с убранными волосами, она чувствовала, как шею и плечи приятно обдувает прохладный ветерок.
Глубоко вздохнув, Джейн направилась к гаражу. Она теперь узнала, что слова благодарности с ее стороны обычно не заставляют себя ждать. Джейн решила сразу не заходить в гараж, а сперва заглянуть в окно. Мэка не было видно, и она не знала, успокоило это ее или расстроило. Джейн хотела было развернуться и уйти, но внезапно ее оглушил голос:
— Ищешь меня?
Джейн резко обернулась и увидела, как Мэк, опершись на забор, потягивает воду из своей бутылки. Его смуглая грудь блестела под солнцем Колорадо, и опять на нем ничего не было, кроме спортивных штанов и белого полотенца, повязанного вокруг шеи.
— Ой, Мэк. Я… не хотела мешать тебе тренироваться.
— Я закончил, — сказал он, допивая последний глоток. Затем поставил бутылку на столбик забора и подошел к Джейн.
Он глядел на нее так, что ее сердце бешено забилось, а нервы натянулись до предела. Джейн видела, как его взгляд добрался до ее горла, захватив ожерелье, затем браслет и, наконец, блестящие сережки-кольца.
— Хорошо выглядишь, — одобрил Мэк.
Она покраснела и с трудом сглотнула. Рука инстинктивно потянулась к ожерелью.
— Я, в общем, за этим и пришла — поблагодарить тебя. Я люблю украшения, но тогда получается, что ты это знал. Это был приятный сюрприз…
— Джейн, — начал Мэк, пристально глядя ей в глаза. Пульс девушки участился так, что она боялась потерять сознание. Джейн ждала, что он скажет дальше, и вдруг поняла, что Мэк впервые за время их знакомства не может найти слов. Она растерялась.
— Ты что-то хотел?
Шериф поднял уголок рта, но это была не улыбка, а скорее сардоническая усмешка.
— Нехорошо спрашивать это у мужчины, который хочет…
— Хочет? Что ты хочешь, Мэк?
Поймав себя на том, что чуть было не обнаружил естественные, искренние чувства, Мэк пошел на попятный. Джейн ухватилась за оба кончика полотенца, обняла его за шею и притянула к себе, не давая уйти.
Она стояла к нему вплотную, вглядываясь в его красивое лицо.
— Что ты хочешь? — повторила девушка, на этот раз тихо, как летний ветер.
— Не здесь, — загадочно ответил Мэк, безмерно удивив Джейн. Взяв ее за руку, он повлек ее за собой в гараж и прижал к стене. Обхватив ее обеими руками и отрезав пути к отступлению, Мэк припал к ее губам в долгом и страстном поцелуе.
Джейн гладила мягкую кожу у него на груди и зарывалась пальцами в густые вьющиеся волосы. Мэк крепче прижал ее к себе, и Джейн ощутила себя на верху блаженства.
— Ох, Мэк, — выдохнула она, желая, чтобы он делал все, что ему хочется. Спустя мгновение пуговицы на кофточке Джейн были расстегнуты, и Мэк, запустив руки внутрь, ласкал ее чувствительную плоть.
Он водил большими пальцами по соскам, доставляя ей все больше наслаждения. Мэк снова и снова целовал ее, скользя губами по ее шее, и скоро предвкушение стало невыносимым. Девушка изогнулась, призывая его к действию, и Мэк наклонил голову, чтобы поцеловать ее плоть, упругую, горячую и влажную.
— Ты слишком прекрасна, — хрипло прошептал он, поднимаясь, чтобы снова целовать ее. — Я хочу тебя всю!
Джейн всмотрелась в его глаза и увидела там нечто темное, неистовое, безрассудное. Тем не менее она кивнула. Она хотела заняться с ним любовью, хотела чувствовать, что принадлежит ему.
Мэк опустил Джейн на скамеечку и спустя мгновение накрыл ее тело своим. Он теперь не спеша целовал, поглаживал ее, прикасаясь к самым чувствительным местам. Джейн страстно желала его, все тело во весь голос призывало ее соединиться с этим мужчиной. И когда он наконец добрался до молнии на ее брюках, она задержала дыхание, чтобы помочь ему.
В этот момент раздался звонок.
Мэк замер и прислушался. Затем сел, и Джейн тут же ощутила горечь утраты.
— Что это? — спросила она.
— Мой мобильный, Джейн. Что-то случилось — или в участке, или с Лиззи. — Он потянул Джейн за руку, помог ей удобно усесться на скамейке и вздохнул. — Джейн, это очень хорошо, что телефон зазвонил.
Она не согласилась с ним.
— Я ведь даже не подумал о презервативе.
Джейн застегнула кофточку, и он не отрывал от нее взгляда все время, пока она одевалась. Девушка почувствовала, что за этим отступлением последует раскаяние в своих действиях.
— Это безумие, — встав на ноги, произнес он, как будто уговаривая себя. Мэк был не из тех, кто теряет контроль над собой, и Джейн пришло в голову, что он винит себя в случившемся. — Я в тот момент ни о чем не думал. Не знаю, сможешь ли ты простить меня, Джейн.
Она встала, собрав все свое мужество и пытаясь удержать в себе гнев.
— Заткнись, Мэк!
— Что? — переспросил он.
— Не смей просить у меня прощения. Я уже большая девочка и вполне могу принимать для себя решения. — Джейн отвернулась, чтобы он не видел ее слез. — Ты не посмотришь, кто тебе звонил?
— Ты что, Джейн?
— Просто уйди, Мэк, — настойчиво сказала она и повторила уже мягче: — Просто уйди.
— У тебя все хорошо?
Джейн захотелось что было силы закричать «Нет!». Все было нехорошо с тех пор, как она потеряла память. Однако несколько кратких мгновений сегодня утром ей казалось, что все действительно будет хорошо. У Мэка. И у нее.
— Все хорошо.
Мэк взял мобильный телефон с рабочего столика и взглянул на номер.
— Это из участка.
— Так перезвони им.
— Я… — начал Мэк.
— Не произноси этого. Я тебя предупредила.
Он от души улыбнулся, ибо его удивил ее тон, затем стал набирать номер работы.
Джейн выбежала из гаража. Ее захлестнуло столько чувств, что их хватило бы для того, чтобы потопить океанский лайнер. Нужно было срочно бежать отсюда.
Именно так она и решила поступить. Уйти.
Мэк вышел из душа, наскоро вытерся полотенцем и оделся. Ему надо было как можно скорее поговорить с Джейн. Полученные им вести непосредственно касались ее, но Мэка не слишком радовала мысль еще раз видеть ее сегодня утром. Черт побери, о чем он думал там, в гараже?
А ведь он всегда гордился своим превосходным умением рационально мыслить и рассудительностью. И считал, что сможет жить с Джейн под одной крышей без всяких осложнений. Куда девалась его сила воли?
Ему хотелось отшлепать младшую сестренку от одной только мысли, что она не скрывает своих ухищрений с целью подтолкнуть к нему Джейн при всяком удобном случае. Лиззи еще никогда так надолго не уходила из дома, и прежде у нее не было по вечерам никаких «встреч» и «свиданий», после которых она поздно возвращалась домой.
Мэк решил сделать сестре выговор в следующий раз, когда они останутся наедине. Лиззи не знала, что играет с огнем. А он уже один раз обжегся, и, пусть сильная боль давно утихла, он не настолько глуп, чтобы наступать на те же грабли. О том, что Лиззи уезжает в воскресенье и проведет почти целую неделю с Кейтлин, он и слышать не хотел.
— Дети появляются на свет, когда им заблагорассудится, — заявила тогда сестра, — и что поделать, если этот должен родиться раньше. У Кейтлин были осложнения, и ей надо делать кесарево. Черт побери, Мэк, ты же знаешь, раз я пообещала, я там буду.
Да, Мэк знал это, но в его планы не входило оставаться наедине с Джейн все это время.
Он дал себе торжественное обещание держаться на безопасном расстоянии от Джейн, но поскольку ему приходилось общаться с ней днем по долгу службы и еще дома по вечерам, это было непросто. Черт побери, нет смысла заводить отношения с женщиной, которая здесь только на время!
Но когда он увидел ее сегодня — а она все-таки надела подаренные им украшения! — в нем что-то перевернулось. Им овладел почти первобытный инстинкт обладания. У него осталось единственное желание. Джейн.