Оли. Ну, я тебя тогда тоже поздравляю.
Сильвия. Нет. Я жду ребенка.
Оли. Ребенка? Вот это да! А ты говоришь — пингвин.
Рене. Орёл, а не пингвин.
Сильвия. Нет, орёл — это я. А он Прометей. Его, значит, боги приковали наручниками к кровати, и лежит один, бедный-несчастный, и тут прилетаю я, и начинаю выклёвывать ему… ну, в общем, всё подряд ему выклёвываю.
Рене (смотрит на наручники). А мой орёл тоже часто клюёт… только вот носом, правда.
Оли. Ну, дорогая моя, это дело надо отметить. Сейчас я тебе всю банку огурцов принесу.
Сильвия. Мне так хотелось вам побыстрее все рассказать. Жалко, что Флоры нет. Чего же она ушла прямо перед нашим приходом?
Оли. Ей просто не понравилось то, что я ей сказала.
Рене. А что ты ей сказала?
Оли. Я ей сказала — собирай свой чемодан и катись отсюда.
Сильвия. Но она была с другим чемоданом, У нее же такой большой и чёрный. А у того была совершенно дикая расцветка.
Рене. Как, ты её выгнала из дома?
Оли. Да. Выгнала из дома. На все четыре стороны. Я больше не могла всего этого вынести, и теперь всё это будет на моей совести.
Рене. Да, теперь уж будьте уверены — Флора такое устроит!
Сильвия. Оли, подожди, как ты могла? Конечно, Флора есть Флора, но выбрасывать её одну, с чужим чемоданом на улицу…
Оли. А ты что, думаешь, я не волнуюсь? Да я первая начала волноваться, потому, что я же первая её и выгнала!
Рене. Нет. Первым её выгнал Сид. Ты была уже вторая. А тот, с кем она будет жить потом, выгонит её третьим. Неужели ты не понимаешь? Это Флора. Она всё это устраивает сама.
Оли. Зачем?
Рене. Я не знаю зачем. Она сама не знает зачем. Бывают такие люди. В Новой Гвинее живут аборигены, которые целыми днями бьются головой об пальмы. Как только они перестают, у них тут же начинаются дикие головные боли. Флоре, может, нравится себя жалеть.
Оли. Да? Я, дура, тут мучаюсь, а она, значит, там одна, голодная, холодная, сидит где-нибудь в канаве и балдеет? Если бы у неё было хоть немножко порядочности, она бы попросила Филла забрать её к себе.
Сильвия. С чего это вдруг Филл должен забрать Флору к себе?
Оли. А кто же ещё? Он её муж, пусть он её и забирает.
Сильвия. Нет. Филл — твой муж. А её муж — Сид.
Оли. Что ты говоришь! А я и не знала, что ты у нас такой специалист по чужим мужьям.
Сильвия. Если ты за неё так волнуешься, то почему бы тебе самой не забрать её к себе?
Рене. Действительно. Дай ей второй шанс.
Оли. Да? А почему бы тебе самой не дать ей второй шанс?
Рене. А потому, что я бы ей и первого не дала!
Звонок в дверь. Все замирают.
Оли. Слава, богу! Она решила вернуться.
Рене. Может, она что-то забыла.
Оли. Наверное, она забыла убрать лингвини со стены.
Сильвия. Я пойду открою.
Оли. Не надо. Я сама открою. А вы начинайте играть. Пусть она не думает, что мы тут все с ума из-за неё сходим. Сейчас я принесу чего-нибудь выпить. (Уходит в коридор.)
Раздаётся ещё один звонок.
Рене. Нет уж, я пойду и открою.
Открывает дверь. В дверях стоит Хулио.
Хулио. Буенос трейдес, сеньора.
Рене. Работать надо, а не по квартирам ходить! (Захлопывает перед носом дверь.) Оли, это не она! Просто возмутительно! В этом городе ты или сборщик пожертвований, или его жертва. (Опять звонок. Рене в ярости открывает дверь.)
Хулио. Я сильно извиняюсь, но мне нужна Оли. Скажите, пожалуйста, что пришёл Хулио. Она сама знает кто.
Рене (кричит). Оли, к тебе тут пришёл Хулио сама знаешь кто!
Оли (появляется). Хулио, вот это сюрприз! Знакомьтесь, мои подруги — Рене и Сильвия. А это Хулио, мой сосед. Он из Испании.
Сильвия. Да? А я думала, что «Х» в испанском не читается.
Оли. Может быть, оно не читается, но зато очень даже произносится. Хулио, проходите, садитесь.
Хулио. Нет, я немножко туда-сюда. Оли, мне нужно с вами говорить натощак.
Оли (кокетливо). Хулио, не интригуйте. Это как?
Хулио. Ну, куда подальше, чтобы никто не слышал.
Оли. А, наедине? (Отходит.) Я вся ваша.