— Придется заночевать здесь. Кстати, почему ты не слезаешь? Предпочитаешь спать сидя в седле, чтобы завтра сразу же отправиться в путь?
— Очень смешно, — проворчала я, глядя вниз и понимая, что сама не слезу, — вообще-то я села на лошадь то ли во второй, то ли в третий раз в жизни, но первые два не считаются.
— Почему? — Он ловко расседлывал своего коня, а я страдала, не зная как оказаться внизу с целыми конечностями.
— Почему, почему! Потому что это было давно и от меня ничего не требовалось! Будь человеком — помоги мне уже слезть! — Взорвалась я. Рандаргаст подошел, подхватил меня за талию и неожиданно легко спустил на землю.
— На будущее — учись слезать сама. Кстати, сейчас я расседлаю твою лошадь в первый и последний раз, этому тебе тоже нужно научиться.
— Премного благодарна, — я очень старалась вести себя как воспитанная девочка, но получалось все же слишком язвительно, — хорошо, и что мне делать пока ты такой добрый молоде́ц?
— Разведи огонь, — велел он и занялся лошадьми. Хорошее дело! А как я это сделаю?
Немного посоображав на тему откуда бы мне чудесным образом вытащить спички или зажигалку, так ничего и не придумав, я решила, что для начала следует набрать побольше хворосту. Набрав изрядную кучу, расчистив и углубив место под костровище и даже обложив его камнями по всем правилам, я снова зависла. Ну и как мне зажечь его?
— Абра, блин, кадабра, — вздохнула я, глядя на заготовку, — елочка — гори!
Плевать хотел хворост на мои вялые слова. Эх, подумала я, как все сложно в этой простой романтической жизни! По мне так куда приятнее сейчас было бы не разжигать сырые сучья, а завернуться в плед с чашкой горячего молока.
Когда Рандаргаст закончил с лошадьми и подошел к моему творению, он сначала онемел от потрясения.
— Что? — С невинным видом спросила я, отхлебнув молока, от которого валил пар. — Я не знаю как это зажечь. Но что смогла — сделала. У тебя есть чего-нибудь зажигательное?
Он как-то странно крякнул, затем негромко засмеялся.
— Ничего себе, ведьма! То есть сотворить себе эту тряпку и стакан молока ты смогла, а зажечь костер — нет?
— Это не тряпка, это плед, — поправила я его, медитируя над молоком, — и я буду в нем спать, потому что сие есть правильно и приятно. Так как насчет огня?
Он протянул руку к хворосту, но ничего сделать не успел — мир вокруг нас вдруг разорвался оглушительным ревом, с силой подул горячий ветер, разметывая камни и хворост.
— Пригнись! — Зашипел Рандаргаст, а я вдруг поняла, что у него за спиной кто-то есть. Потому что с той стороны к нам тянулось что-то неимоверно громадное, оно гневно пыхтело и дышало жаром. Рев повторился и тут я поняла, что к нам тянется морда, здоровенная зубастая морда с янтарно-желтыми глазами. Рандаргаст попятился. Я зачем-то принялась складывать хворост обратно.
— Ляг на землю! — Проговорил Рандаргаст сквозь сжатые зубы. — С ума сошла?
Дракон сунулся к Рандаргасту, но тот вскинул руку и что-то яростно вычертил в воздухе. Морда вскинулась, распахнула пасть, в которую спокойно вошли бы оба наших коня и мы впридачу, и так яростно заревела, что у меня зазвенело в ушах. Сожрет, панически подумала я, и даже не заметит. Или вдохнет. И тоже не заметит.
Дракон оскалился и попытался поймать Рандаргаста, но лишь бесплодно щелкнул зубами — тот успел отскочить. Я кинулась в сторону — не знаю куда и зачем, лишь бы подальше от громадных зубов. В результате этого суетливого бегства, я сунулась прямо перед Рандаргастом, едва не сбив его с ног.
— Уйди! — Зарычал Рандаргаст не хуже дракона. Странно, я всегда считала, что драконы существа разумные и просто так на людей не кидаются. И мне почему-то казалось, что у такого поведения должна быть причина. Медленно, очень плавно, очень спокойно я сделала два шага в сторону дракона и непроизвольно произнесла:
— Ну-ну, тихо, тихо!
— Джуди! — Шипел у меня за спиной Рандаргаст. — Уйди!
Я вскинула руку, не позволяя ему подойти ко мне. Но при этом нутром почуяла, что Рандаргаст прямо сейчас поднимает руки в магическом жесте:
— Нет! Не надо сейчас колдовать! — Яростно выдохнула я. Мне отчего-то казалось, что дракон меня не тронет. Хотя это, безусловно, был ужасно глупый поступок с моей стороны. — Погоди! Не надо шуметь! Наверное, что-то произошло … что-то, что очень разозлило тебя, да?
Я старалась разговаривать с драконом как с разумным существом.
— Ну же, спокойно, мой хороший, мы ведь тебя не трогаем. Что такое? Чего ты шумишь?
Неожиданно в моей голове зашумело, загудело, затем меня качнуло будто пьяную, закружилась голова. И этот гул начал складываться в речь, очень медленную, будто говорящему было сложно произносить каждое слово: