— Егор, я беременна от тебя! — выпаливаю из последних сил.
Едва успеваю сказать это. Сразу после этого тирамису подлым образом покидает мой желудок! Нет, всё-таки жара, десертики и сильный аромат духов — вещи несовместимые.Ноги подкашиваются. Я падаю. Егор Орлов успевает подхватить меня, но платье Элины уже испорчено.
— Орлов! — Элина отвешивает Егору звонкую пощёчину. — Мы договаривались, что пока мы вместе, ни о каких других отношениях не может быть и речи! А вот это… — она капризно трясёт туфелькой и брезгливо морщит свой носик. — Это уже чересчур! Между нами всё кончено!
Орлов пребывает в недоумении. Потом он переводит взгляд на меня.
— Привет, Егор! — улыбаюсь ему.
Он не рад. Ни капли не рад. Глаза полыхают тёмным огнём негодования и злости. Он встряхивает меня за плечи:
— Кто ты такая, чёрт побери?
Глава 4. Кира
— Ты меня не узнаёшь? — бормочу я.
Орлов резко отдёргивает руки и машинально протягивает мне носовой платок.
— Вытрись.
Мужчина переводит взгляд в сторону Элины, звонко цокающей каблуками.
— Элина!
Девушка только прибавляет шагу.
— Пошёл к чёрту, Орлов! Ты меня опозорил! Завтра об этом напишут всюду! Я не собираюсь иметь с тобой больше ничего общего! — яростно кричит Элина и скрывается за углом.
Я вытираю губы. Чувствую себя отвратительно.
— Антон, Михаил, — Орлов смотрит прямо на меня, но раздаёт команды охранникам. — Поднимите. Нужно поговорить.
Он не уточняет, что именно нужно поднять. Я наивно полагаю, что Егор что-то обронил. Но когда два охранника подхватывают меня под руки, становится ясно — поднять нужно меня. Егор имел в виду меня, его тон и обезличенное обращение дали понять многое. Я для него вроде предмета или нежелательного пятна на безупречной репутации.
Егор стремительно скрывается внутри бизнес-центра. Меня ведут следом за ним. Просторный холл. Зеркальный лифт. Широкие коридоры…
Знакомый путь. Когда мы оказываемся в приёмной, Церберша удивлённо вскидывает бровь. Всё-таки мне удалось её поразить. В самое сердце. Но лучше бы Егор находился под впечатлением от моего появления и повёл себя подобающим образом.
— Вероника. Займись девушкой. Приведи в порядок это тело. У меня серьёзный разговор.
— Это тело? — изумлённо переспрашиваю я. — Однако… Это тело находилось под твоим телом два с лишним месяца назад. Весьма успешно! Я беременна от тебя.
— Бред, — трёт виски Егор и повышает голос. — Вероника, выполняйте. Я не могу разговаривать с человеком, когда вижу на нём следы его пищеварения!
Егор раздражённо скрывается за дверью кабинета. Церберша подходит ко мне походкой профессиональной фотомодели и растягивает губы в ухмылке.
— Оригинальный способ добиться аудиенции! — щёлкает пальцами и разворачивается.— За мной!
Охранники подталкивают меня в спину. Вероника приводит меня в служебное помещение.
— Умойся. Почисть зубы. Одноразовые зубные щётки и бумажные полотенца — слева в шкафу. Средняя полка. И пошевеливайся, — командует Вероника.
Она не сводит с меня хищного взгляда и постукивает коготками по кафелю. Чтобы отвлечься от этого раздражающего цоканья, я разглядываю мозаичную плитку на стенах.
— Готово! — выбрасываю зубную щётку в урну.
— Поправь макияж. Левый глаз. Снизу плохо вытерла потёкшую тушь, — ехидно замечает Вероника.
Я приглядываюсь к отражению и замечаю крохотное чёрные пятнышко. Тщательно вытираю его, ища другие недостатки. Глаза немного покрасневшие и блестят лихорадочно. Но в целом я выгляжу почти как обычно. Я избегаю смотреть на Церберщу через отражение в зеркале. Но она то и дело смотрит на меня.
— Что? — спрашиваю я.
— Ничего. Через час охранники, допустившие твоё приближение к господину Орлову, будут уволены. Через час двадцать я буду знать о тебе всё. Имя, фамилию, адрес, вкусы…
— Да пожалуйста! Кирана Мельникова, двадцать два года… — начинаю перечислять я.
В этот момент по двери многозначительно стучат.
— Замолчи, — обрывает меня Вероника. — Выходи. Терпение у господина Орлова небезгранично.
Мне ничего не остаётся, кроме как последовать прямому приказу. Я уверена в том, что хочу поговорить с Егором. Но чем ближе оказывается дверь его кабинета, тем сильнее трясутся мои колени. А от решительности не остаётся ни следа.
Всё заканчивается тем, что я разглядываю себя в золочённой поверхности таблички с именем Егора и трушу. Отчаянно и дико трушу. Сомнения разрывают меня на части.
Идея поговорить с Егором кажется уже не такой замечательной. Откровенно говоря, сейчас я считаю, что поступила невероятно глупо. Лучше уйти. Как можно быстрее.