— Что тебе сказали врачи? Какой прогноз? — не обращаю внимания на его слова.
Лишь бы прогноз был благоприятным! Денис не выглядит больным человеком, хотя что я об этом знаю? Сейчас ляпну не то, потом стыдно будет.
— Мне сказали, что шансов на выздоровление мало, так что я должен готовиться к худшему.
— Сколько тебе осталось, Денис? — я ещё крепче его обнимаю, всхлипываю надрывно и следы от моих слёз остаются на его рубашке.
— Лар, ты всё неправильно поняла, — он обнимает меня в ответ, носом касается щеки. От Дениса пахнет иначе. Он сменил парфюм. Раньше мне нравился его запах, а теперь он слишком нейтральный.
— В смысле? — вскидываю голову. Денис смотрит на меня виновато и тут же взгляд отводит.
— Врачи ошиблись. Я пошёл в другую больницу, и там выяснилось, что у меня доброкачественная опухоль. Я проживу ещё много-много лет.
Я моргаю несколько раз, слёзы перестают катиться по щекам. Осознание бьёт по голове каменной глыбой. Щёки горят от собственной глупости и эмоциональности. Я отстраняюсь от Дениса, он хотя бы меня не держит.
— Но ты сказал, что понял важность семьи… Зачем ты напугал меня?
— Я действительно многое осознал. Несколько дней я думал, что смертельно болен и долго не протяну. Я был в чужом городе, без друзей и родных. Никто бы не выслушал меня, никто не поддержал. И тогда до меня дошло, что вы с Лёвой — самые главные люди в моей жизни. Не однодневные бабы, чьих имён я даже не помню, не друзья до первой ссоры, не случайные знакомые в баре, а именно ты и малой. И тогда я решил вернуться домой. Но за день до приезда узнал, что мой диагноз был ошибочным. Я остался на неделю, чтобы с другими врачами проконсультироваться. И вот я здесь, — он улыбается, склонив голову набок.
— Очень трогательная история, — мой голос звенит напряжением. — Но манипулировать моими чувствами не стоило. Я этого не забуду.
— Лар, я неправильно подобрал слова.
— И ты хочешь, чтобы я в это поверила? — усмехаюсь. — Ты специально преподнёс всё так, чтобы я расчувствовалась и на шею тебе бросилась.
Денис складывает руки на груди и довольно улыбается.
— Но ведь сработало же, — перестаёт вилять он. — Я ради нашего блага это сделал. Хотел понять, остались ли у тебя ко мне чувства.
— Нет, не остались.
— Врёшь. Ты любишь меня. Так же сильно, как и раньше. Иначе с чего бы вдруг ты рыдала, как истеричка, и душила меня в объятиях?
Снова его лицо искажает самоуверенная наглая ухмылка. Мне и горько, и тошно, и противно от того, что сейчас происходит. Манипуляции, дешёвые уловки, игра на чувствах — как мы до этого докатились? Любовь давно исчезла, оставив после себя мёртвое пепелище.
— И снова ты ошибаешься. Я плакала не из-за великой любви. Знаешь ли, я часто плачу в последнее время. Так бывает во время беременности.
Денис бледнеет, самодовольный огонёк в его глазах исчезает.
— Ты врёшь, — делает он шаг назад.
— Нет. Тебе выписку из больницы показать? Можешь Лёву спросить, он в курсе.
— Кто отец?
— Тебя это не касается.
— Значит, вы не вместе? — безошибочно расшифровывает мой ответ Денис.
— Нет. В моей жизни есть только один мужчина, и это мой сын. Спасибо тебе за то, что подорвал веру в противоположный пол.
Денис сжимает пальцами переносицу. Я никогда не видела его таким растерянным, он словно почву из-под ног потерял и теперь не знает, как ходить по земле.
— Я не врал тебе, Лар. Вы с Лёвой — это всё, что у меня есть. Я хотел начать жизнь с чистого листа, кайфовать целыми днями, ни в чём не нуждаться, кадрить девушек и зажигать так, будто завтра не наступит никогда. За три года я всем пресытился. И уже не знал, что делать дальше. Этот ошибочный диагноз на многое открыл мне глаза. Я поступил с тобой, как последняя свинья, но я хочу исправить свои ошибки.
— Денис, хватит!..
— Посмотри мне в глаза! Ты же знаешь, что я не вру, — он хватает меня за плечи. — Ты — самое прекрасное, что происходило в моей жизни. Я дураком последним был, мечтал о чём-то несбыточном, искал радость в мимолётных вещах. И причинял боль самым близким людям… Прости меня, если сможешь.
Он не лжёт, я вижу это, я чувствую искренность в каждом его слове. И это пугает меня до полуобморочный состояния!
— Лар, скажи что-нибудь, — просит Денис.
— Ты меня обманывал. Изменял, врал, предавал. Это невозможно простить.
— А ты хотя бы пробовала?
Отрицательно качаю головой. Я оглушена и дезориентирована.
— Я жду ребёнка, Денис. От другого мужчины.
— Мы с этим разберёмся, — сквозь зубы произносит он.
— Уходи, — мой голос наконец-то прорезается, и я повторяю громче: — Уходи, Денис. Не дави на меня снова.