В какой-то момент, не выдерживаю, кости буквально начинают ломить от тревоги, сейчас она намного сильнее, чем была секунду назад. Внутренняя чуйка ясно дает понять, о надвигающейся буре.
Решаюсь позвонить Степановой, узнать как она. Достаю из кармана телефон, и в это же мгновенье, на экране появляется надпись Зинон.
Он говорит о возвращении Алины. Я, искоса смотрю на Женю, и начинаю верить в его “магию”. А что? В таких ситуациях хоть к самому Дьяволу с поклоном пойдешь, не то, что Женькина суперпозиция.
Начальник охраны не понимает по-русски, поэтому приказываю передать трубку дочери. Жестом показываю Россу свернуть на обочину и остановиться.
— Я не виновата! Не виновата, отец! — кричит, плачет по ту сторону динамика.
— Ты дома, все хорошо, сейчас я приеду, — облегченно выдыхаю.
Как только вернусь, сначала выслушаю объяснения, а после, надеру тебе задницу, не посмотрю на возраст, хулиганка.
Меня прошибает электрической волной, в глотку будто заливают раскаленную сталь, когда Алина продолжает разговор:
— Не хорошо, Рус, — она нервничает и вновь называет по имени, — Яну похитил Коэн…
— Как?! Ну, вот как! — это все что я мог ответить, точнее проорать.
Эти девушки сведут меня в могилу, даже без участия Коэна, у них дар, в высшей степени, восьмидесятого уровня — сверни нервы Руслана в тугой клубок, потом растопчи ногами.
Скреплю зубами и внимательно слушаю предысторию. Ставлю телефон на громкую связь, медитирую в глаза Росса, сжимаю кулаки до белых костей.
Глупышке очень понравился мужчина, искренне, но это не так важно. Гребаный Коэн следил за нами, он видел всех, включая Алину и вышеупомянутого Росса. А дальше риск, построенный на теории.
Двое молодых людей в большом коттедже. Один из них смазливый гавнюк, вторая, молодая и наверняка романтичная барышня, тут либо пан, либо пропал. Шакал угадывает о симпатии дочери, когда решает связаться с ней по скрытому номеру. Ему снова везет, потому что в этот момент, Алина злиться, после перенесенного скандала.
Он представляется другом Росса и говорит о том, что я, суровый беспринципный отец, никогда не позволю им быть вместе.
Коэн изучает со всех сторон территорию, находит оптимальный вариант с отсутствием камер, на самых затворках, где, наверное, еще со времен Ивана Грозного, не ступала нога человека. Обманным путем заставляет дочь спуститься, чтобы передать тайную записку от Женьки.
Бумажное послание от Росса, мать вашу!
Алина, охваченная романтизмом не меньше Джульетты, сначала наводит макияж и наряжается. Думает что в письме приглашение на свидание, потом лезет по водосточной трубе, тянет через забор руку, и попадает в цепкие лапы Коэна.
Он похищает ее и запугивает, грозится сделать то, за что головы не сносит, потом в красках расписывает мучительную смерть Алины. Девушка не могла с нами связаться, шакал пристально следил за каждым ее действом.
Ублюдок предлагает альтернативу, ведь он же “добрый”: Коэн похищает Росса и покупает новоиспеченной парочке личный особняк. Ставит по периметру охрану, чтоб жених не сбежал. В обмен просит Степанову, потому что она его бывшая девушка, да. Коэна. И ему просто нужно с ней поговорить.
Дочь, охваченная паникой, веревочными узлами, сидит в чертовом недосторое и конечно соглашается. А дальше случилось то, что случилось…
Росс, делает жест рука-лицо, я в эмоциональной прострации, дослушиваю разговор до конца.
— Где этот недосторой?! — кричу Алине.
Была глубокая ночь, и девушка смутно помнит, тонированные окна не давали возможности разглядеть деталей. Знает только выезжали за пределы поста КПП, потом долго двигались по трассе.
Заканчиваю бессмысленный допрос, прошу передать телефон Зенону. Начальник охраны получает указание — находиться с дочерью, вплоть до моего прибытия. Не покидать Алину дальше пары метров.
— Хреновый из тебя волшебник, — говорю другу, — и кванты твои — дерьмо.
— Вот не надо тут поливать говном мою теорию, хотел, чтобы дочь вернулась? Получай!
— Лучше заткнись.
У нас нет ничего, кроме размытого ориентира Алины. Это безумие, но другого выхода не остается. Женька вновь заводит мотор и на всей скорости движется по направлению из города. По ту сторону окон беспросветная темнота и я даже представить себе не могу, каким образом и где, сможем найти, чертовы развалины.
А еще, очень зол на обеих девчонок, до огненного жара, до дрожи, что острыми иглами раздирает все тело.