Вся моя жизнь теперь крутится вокруг Юсуповых. Наверное, карма у меня такая, черная. Как смоль.
Не знаю, во что одеваются греки, поэтому выбираю нейтральные темные джинсы и белую водолазку, поверх легкую курточку.
— Может, пальто хотя бы наденешь? — подкрадывается со спины Руслан, когда еще нахожусь в комнате.
— Зачем?
— Ну… — тянет с задумчивым видом, медленно шагает ко мне, — мы, же вроде как, еще в твоей стране. Или закаленная?
Я вот сейчас не буду рассказывать Юсупову, что в подростковом возрасте, когда “искала себя”, успела побывать в роли “моржа”. Серьезно, честное слово, с шестнадцати до семнадцати лет, но потом все-таки поняла, не мое это. Хотя, думаю, он уже ничему не удивится.
— Не волнуйся.
— Нам пора выезжать, Зайка, — особо мягким голосом произносит Руслан. — Ничего не забыла?
Зззайка. Аж корежить начинает. И чертов возлюбленный, это прекрасно замечает.
Он берет мою руку, второй, помогает спустить чемодан на первый этаж, где нас уже ждут Зинон и Алина. Девушка довольна, не поленилась сделать качественный макияж и даже жгутов из волос накрутила, как раз в греческом стиле. Ее улыбка спадает, когда Юсупов говорит, что нужно заехать к Агнет.
— Для чего? — трясущимися губами шепчет подруга.
— Тебя там жить оставим! — не сдерживаю себя, — неужели ты думала, что с нами поедешь?
Ох, видели бы вы лицо подруги. Будто сейчас вкусила некое дерьмо или лимона. Руслан быстро одергивает меня и кидает взгляд с укоризной. А это всего лишь шутка была. Спешит объяснить, что нужно попрощаться с теткой. Алина щурится и явно затаивает на меня злобу-злобную. Она фырчит и почти бегом покидает коттедж, а я, каменею у самого порога.
Снова этот дикий страх, граничащий с ужасом. Мне кажется, что стоит выйти за дверь, как тут же буду похищена сумасшедшем ублюдком. Сердце работает на максималках, становится очень жарко.
— Не бойся, — спокойно говорит Руслан и почти насильно вытягивает на улицу.
Ого. Господин Юсупов устроил все по высшему разряду.
По ту сторону спасительной двери, меня ожидает целая колонна охраны. К греческим людям в черном, теперь добавились наши, родненькие, бойцы из элитного подразделения. Даже становится неловко, медленно шагаю по “живому” коридору, искоса подглядываю, вижу оружие, не тот травмат, из которого пыталась выстрелить. Столько людей, здесь ни один Коэн не проскочит.
Мы усаживаемся в бронированный автомобиль, Юсупов объясняет адрес начальнику охраны. Разваливаемся с Алиной на заднем сиденье, каждый в своих мыслях. По привычке смотрю в окно, но перенесенный стресс дает о себе знать. Почти в каждом втором прохожем, мне мерещится гребаный Коэн.
Становится жутко, и я тянусь к креслу, на котором расположился Юсупов, прижимаюсь щекой к подголовнику, обнимаю руками мужскую грудь. Так легче, так совсем не страшно.
Зинон паркуется возле нужного дома, глушит мотор внедорожника. Руслан выходит из машины, открывает дверцу со стороны дочери и заставляет выйти.
Думаю, Агнет не сильно расстроится, когда узнает такую новость. Ей наплевать, по большому счету, на племянницу. Личная жизнь Агнет не сложилась и виноватой она всегда считала Алину, но не себя. Конченую холодную истеричку, страдающую нарциссизмом. Воспитывала девчонку не из чистой любви, а потому что надо. Высоко аристократичная немецкая родня, отвернулись бы от женщины, если кровиночку определили в детский дом. Не сложно догадаться в какой атмосфере росла подруга.
Я не оправдываю Алину, и не обвиняю, какая уж есть, все равно люблю.
Нужно отвлечься, поэтому перевожу внимание на Зинона.
— Ну что, брат, — хлопаю мужчину по плечу, — не хочешь пади уезжать из Рашки? — Он все равно нихрена не поймет, но мне просто необходимо с кем-то поговорить, пока ждем Юсуповых. — Зинон, слушай, а скажи хуу… — подтягиваюсь к подлокотнику, что между передних кресел.
Чувствую внутри жжение, когда взгляд невольно устремляется вперед, к самому последнему подъезду многоэтажки. На скамье возле, словно обычный жилец, расположился Коэн. Сейчас мне не кажется, точно. Будто замираю, немного открываю рот. Мы достаточно далеко и невозможно разглядеть меня сквозь толстое стекло тачки и солнечных бликов.
Однако Коэн, как зверь, гребаный ненормальный зверь, ощущает мое присутствие и неотрывно смотрит в нашу сторону. Что ему нужно? Решил попрощаться?
Нет, ублюдок не подойдет сюда, слишком много народа. Юсупов настолько зол, что приказал стрелять на поражение, и плевать он хотел на последствия.