Руслан на миг останавливается, улыбается еще шире. Смотрит так пристально, что хочется сгореть от неловкости. И я вспыхиваю, а подруга тихонько смеется, снимает все на камеру мобильника.
— Прости, что напугал, — говорит Руслан, достает из кармана брюк бархатную коробочку, — выйдешь за меня, Степанова?
— Да ты чертов романтик, — выдавливаю и чуть не плачу от умиления.
— Это положительный ответ?
— Я подумаю, — серьезно говорю, огибаю Юсупова с боку, быстрым шагом двигаюсь, куда глаза глядят.
— А ну-ка стоять! — рычит словно Лев.
Мужчина настигнет меня со спины, одним захватом буквально припечатывает к своему телу.
— Сказала же, по-ду-ма-ююю. Что тут непонятного? — смеюсь сквозь слезы, когда Юсупов, буквально впивается в мои плечи и разворачивает к себе.
Ох… То ли перевозбудился, то ли разозлился, но его физиономия бесподобна. Карие глаза совсем почернели и сейчас похожи на два блестящих угля. Он дышит настолько глубоко, что мне кажется, те мелкие белые пуговицы на его рубашке, не выдержат движений грудной клетки, и разлетятся на серый бетонный асфальт.
Мужчина пытается контролировать себя, от раздражения трет ладонью лицо, потом чешет затылок. А я вскидываю подбородок, крепко стискиваю зубы, очень хочу сделать серьезный вид, плохо получается.
— Ты… мелкая Сатана… — глухим хрипом произносит Руслан, — разбила дорогущую тачку, за которую пришлось заплатить херову кучу денег, ты, опозорила меня перед коллегами, измазав помадой лицо, ты, обвиняла меня в изнасиловании и лепила резиновый член на капот внедорожника, ты, чуть в могилу не свела со своим дружком-Кэном. — Он дергает мою руку, а я упираюсь, снова дергает и рычит. — У нас будут дети и неужели, ты, Степанова, еще возомнила, что можешь выпендриваться? Довольно!
Сжимаю руку в кулак, однако Руслан, фырчит будто разъяренный зверь, с силой разгибает нужный палец и надевает кольцо.
— Обалдеть, какое красивое.
— Вообще-то под цвет твоих глаз подбирал… — смотрит на меня исподлобья.
Изящная вещица из белого золота, украшенная россыпью сапфиров. Сияет, что хочется прищуриться. Я конечно, никогда не бедствовала, однако таких изделий позволить себе не могла.
— И? — поднимает брови Юсупов.
Не то чтобы набивала себе цену, или как говорит Руслан — выпендривалась. Просто немного разволновалась. Правда. Как-то неожиданно я увидела сей благородный жест со стороны мужчины. Хотя все к этому шло…
На самом деле, мне очень приятно, трогательно до глубины души. Никто, ни один человек на свете, не делал для меня подобного. Внутри все горит и хочется визжать от восторга, прыгать словно дурочка.
— Да, Руслан, с твоими утверждениями не поспоришь. Согласна, конечно, согласна, — спокойно заявляю.
Юсупов щурится, он явно понял мое замешательство.
Наряженные Боги выстраиваются полукругом, вздрагиваю от громких хлопков фейерверка. Алина возомнила себя превеликим фотографом и чуть дальше, снимает нас с разных ракурсов.
— Застеснялась что ли? Не сдерживай себя, Степанова, — говорит Руслан, подхватывает на руки, — а то разорвет ведь…
И я набираю полные легкие воздуха, потом считаю до трех:
— Пресвятые помидоры! Да, да, черт возьми! — кричу так, как велит душа. — Я счастлива! И жопа закончилась! Ух… Каналья!
— И это все?
— Нет, Юсупов, — теперь фраза звучит лишь для нас двоих, — люблю тебя, очень…
— Добро пожаловать в новую жизнь и мое сердце, — шепчет мужчина.
Мы усаживаемся в серебристый автомобиль и чуть не забываем Алину на территории аэропорта. Родос встречает нас невероятно сказочной атмосферой и колоритной архитектурой. Здесь все по-другому, нет панельных многоэтажек, пластиковых киосков на каждом шагу и серых тоскливых улиц. Такое ощущение, будто попала в прошлое, средневековье.
Невысокие каменные строения, выполненные умелыми руками мастеров, брусчатка вместо асфальта, даже вывески, сделаны с особым шармом. В это время, как говорит Руслан, еще холодно, но с апреля Родос расцвет, в прямом смысле этого слова. Местные жители не скупятся на зелень, что яркими бутонами разукрашивают песочно-белые дома и кварталы.
Это старинная часть города, однако, имеется и более современные районы.
— Теперь понятно, почему Рус, живет именно в Греции, — охает Алина, с открытым ртом пялится в окно.
— Руслан Тагирович или отец, — строго поправляет Юсупов.
— Прости, когда волнуюсь, забываю. Знаешь, не привыкла еще к появлению такого крутого папочки!
Мужчину распирает чувство гордости, он приказывает Зинону прибавить скорости, а я, снова не сдерживаюсь, и говорю подруге, что Женька все равно не прилетит сюда, как бы она не подхалимничала.