— Они хоть живы еще?
— Конечно. Я же не изверг. Живы и здоровы, будут трудится на благо родины. У нас на Кавказе как раз не хватает пограничников.
Арина даже чуть расслабляется, поглаживая коробку, в которой деньги. Большая на самом деле, учитывая, как жили Арина со своей бабушкой.
— Там еще третий приходил, Джамал… Они ему были должны.
— С ним я завтра разберусь, — сбрасываю вызов Марины. Она ждет меня в ресторане со своими родителями, но кажется сегодня этот скучный ужин я пропущу. — Там рядом с квартирой клиника, перевезем твою бабушку туда.
— Ладно. И помидорки.
— Помидорки?
— Там на окне ее помидорки, нужно их забрать. И остальные вещи.
— Все привезут, — машина тормозит, и мы идем с Ариной в клинику, чтобы убедится, что ее беременность протекает нормально.
— А тест ДНК, — спрашивает она, когда мы заканчиваем и уже пешком идем к квартире. — Не будешь делать?
— Я и так знаю, что ты ни с кем не спала кроме меня.
— Потому что тебе сказали. Тебе было удобнее думать, что я шлюха.
Глава 29
Идем мы совсем недолго. После его всплеска эмоций говорить больше не хочется, да и Карим отвечать на вопрос не торопится. Перед нами вырастает жилой комплекс, окруженный парком. Живой уголок в центре мегаполиса. Тут нет высоких домов, тут реально ощущение другой реальности. Большие закрытые дворы, несколько уютных кафешек.
— Я помогал в проектировке, когда мне еще было лет восемнадцать. Определялся тогда, чем именно хочу заниматься…
— Как в Голландии.
— Да, — удивленно смотрит. — Там есть похожие комплексы.
— Похожие? Да там везде так. И никто никогда не закрывает двери. И чисто так, что можно ходить босиком. А этот их хлеб? Они же его даже замораживают.
— И откуда ты можешь это знать?
— Наверное, где — то читала или смотрела, — иду вперед, провожу рукой по мягким кустам, которые припорошены снегом. Стряхиваю его с ладоней, тут же грея у губ. Карим внимательно смотрит. — Ну что? Мы так и будем в гляделки играть или ты покажешь мою сырую темницу.
Он улыбается, и я тут же отворачиваюсь. Потому что от его улыбки щемит сердце, становится дышать сложнее. Хочется в объятия бросится, а потом бить по груди и кричать, почему он такой жестокий. Почему не любит. Почему я вдруг из сладкой девочки превратилась в чертов инкубатор для взращивания тайного ребенка.
Мы еще не дошли до подъезда, который украшен аркой в европейском стиле.
— Слушай, Карим, — поворачиваюсь к нему лицом. — У меня есть деньги, я могу забрать бабушку и просто исчезнуть. Ты никогда меня больше не увидишь… Ни меня, ни ребенка, которого не планировал. Это ведь логичнее, чем селить меня в этой дорогущей квартире… Мне не нужен золотой билет, мне нужна гармония, которой с тобой не будет.
Карим не отвечает, не перебивает, ждет, когда закончу речь…
— Ну? Что думаешь?
— Думаю, что проголодался
— Карим.
— Нет.
— Да почему?! Ну это для всех будет лучше?!
— Это не обсуждается, Арин, пошла, — толкает меня к подъезду, вызывая дикое раздражение своей упертостью. — Тут ты считай и будешь жить как в чужом городе.
— Думаешь, Марина не узнает?
— Ну, больше у вас общих знакомых нет. В любом случае ее это не касается.
С ним бесполезно разговаривать, и я лишь надеюсь, что в этой шикарной квартире он будет появляться как можно реже, как можно реже бередить мне душу.
— А бабушка…
— Как только она придет в себя, я отправлю ее в лучший реабилитационный центр. С ней ты сможешь созваниваться.
— Ну, хоть за это спасибо, — брожу по огромной квартире, которая даже больше чем наш дом в деревне. Тут можно в футбол играть при желании. Вхожу в гостиную и застываю, замечая белый рояль Бехштейн… Он стоит не дешевле ремонта в этой квартире и мне даже страшно к нему прикасаться…
Карим ждет моей реакции, но я делаю вид, что не замечаю. Потому что если начну охать и ахать, то недолго до момента, когда я кинусь ему на шею и готова буду терпеть роль тайной жены… Наверное в их классе такое норма, но я не буду его любовницей, матерью ребенка и не более.
— Знаешь, мне кажется, Марине тоже бы понравилась эта квартира. У вас ведь будут дети… Может быть мне все же уехать.
— Заткнись.
— Нет! Это все неправильно! Это не моя квартира, Карим! И ты не мой!
— Эту квартиру я купил для тебя и ебаное пианино тоже.
— Это рояль.
— Да насрать!
— Ты хотел меня тут спрятать, наезжать пару раз в неделю, пока на горизонте не появится новая наивная дурочка. А что было бы со мной? Выкинул бы как ненужную игрушку?