А пока я наслаждаюсь каждой эмоцией на лице Арины. Тем, как краснеют ее щеки, как сжаты губы в постыдном для нее возбуждении.
Она стягивает брюки по ногам и хочет встать, но я указываю ей место.
— Вернись сюда, — чуть поднимаюсь и обхватываю тоненькое запястье с настолько прозрачной кожей, что видно бьющуюся венку. Подтягиваю ее обратно, чтобы села на меня.
Она не смотрит на член, что бьется об ее плоский животик, пока она попкой давит на мои яйца. Опускает голову, закрывая лицо волосами. Но меня это не устраивает. Я хочу, чтобы она видела, чтобы наслаждалась тем, что сегодня испытает. Я поднимаюсь к ней так, чтобы наши лица были на одном уровне. Убираю волосы с лица, поднимаю их и делаю узел на макушке, максимально приближая лицо ее. Губы к губам, втягивая носом ее прерывистое дыхание.
— И что дальше? — поднимает она-таки взгляд, цепляясь за мой.
— Расслабься, малышка, и тебе будет хорошо.
— Если буду слушаться.
Киваю с улыбкой.
— Это только ради тебя. В твоей голове миллион запретов, границ и стен, которые нам с тобой не нужны сегодня. Сегодня ты должна ощутить полную свободу, можно сказать, заново родиться и стать.
— Шлюхой, — подсказывает она, вызывая улыбку.
— Женщиной, умеющей получать удовольствие и дарить его другим, — шепчу в эти сжатые в недовольстве губы и прижимаюсь к ним. Скольжу языком, не прерывая зрительный контакт. Обнимаю грудь, чуть сжимая, поглаживая большим пальцем сосок. Другой рукой мягко поглаживаю шею, иногда сжимая и подталкивая к нужным действиям.
Удивительный опыт. Обычно с женщинами не нужно церемониться, ведь они сами знают, что делать, а тут приходится сдерживаться, ласкать, готовить. И в этом что-то есть, словно готовишь новый проект по застройке или рисуешь новый мост. Нужна тщательность и внимательность, ведь если ошибешься, то кто-то может погибнуть, а тут девочка уйдет, ненавидя секс. Я же не могу это допустить?
Целую долго, основательно. У самого возбуждение, как еле сдерживаемый поток воды. Хочется без церемоний, нагнуть и выебать, но я терпеливо и методично вылизываю ее рот, щеки, шею, наконец, снова слыша музыку из ее всхлипов и стонов.
— Теперь приподнимись, ноги шире, вот так, — контролирую каждое движение, удерживая бедра на весу, сам балансируя на грани взрыва. Она сама должна сесть на член, сама должна прочувствовать каждый миг этой эротической пытки. — Садись на член.
Она непонимающе дергается, медленно опускает взгляд, потом резко зажмуривается. Качает головой.
— Может, вы сами, я не..
— У тебя все получится, ты будешь сама все контролировать, сама решишь, что пора.
— А как же слушаться? — эти капельки пота на ее висках что-то невероятное! Я слизываю их, наслаждаясь вкусом ее кожи, ее тела.
— Одно другому не мешает, давай, я и так на грани, как ты меня заводишь.
Она выпускает струю воздуха, вцепляется коротко стрижеными ноготками в мои плечи, пока рукой подставляю головку к гостеприимно раскрытой щели. Она натыкается ровно так, что меня торкает, сжимаю челюсти, обнимаю Арину, взимается в лоб.
— Давай, давай, не томи!
Она садится ниже. Ее тело дрожит, а на глазах выступают слезы. Еще немного до самой преграды, что упругим барьером не дает члену продвинуться дальше.
— Один рывок, и все, Арин. Больно только в первый раз.
Она кивает, прекрасно понимая, что сегодня неизбежное случится. И ее смирение прекрасно. Она закрывает глаза и опускается полностью на член, словно ныряя в пропасть. Вскрикивает тихо, как кошечка мяукнула, уткнувшись мне в плечо.
Член словно в кипятке, настолько горячо и влажно. Я сам мучаюсь, сдерживая животное желание просто ебать ее до потери пульса. Но меня научили быть терпеливым, потому что терпение вознаграждается.
Давайте честно, что мне мешало прямо там, на остановке схватить эту глупышку, посадить в машину, выебать и бросить там на обочине? Даже пойди она в полицию, никто бы ей не поверил. Но я подождал сутки, чтобы увидеть, как она почти добровольно входит в комнату. Такая сладкая и беззащитная! Действительно, котенок.
— Котенок, посмотри на меня, — поднимаю подбородок, пока самого жестко трясет, член так сильно пульсирует, что вот-вот брызнет. Ариша хочет встать, но как только тугое влагалище пытается освободиться, меня как током бьет. Оргазм быстрый, острый, сильный накрывает так скоро, что я просто вжимаю в себя Арину и жду, когда буря стихнет.