— Как я попала в этот мир? Почему заняла тело беременной девушки?
Глава 2.4
Дело не в том, что меня волновал сам процесс перехода в этот мир, намного важнее для меня было понять, что именно от меня хотят, с какой целью сюда вернули, и самое главное — что постараются скрыть и где обмануть. Я знала, что задавать слишком личные вопросы магистру Энраду не стоит, потому что он не ответит. Во-первых, он был лишь исполнителем, как я успела понять, во-вторых, я лишь пешка в их игре. Моя жизнь имеет значение лишь до того момента, пока во мне этот ребенок. Лишь за полдня я поняла это, так что будет дальше?
— Дочь Санронга, Аламинта де Шалис, умирала из-за несовместимости магий, — начал магистр издалека.
— Несовместимость? Что это значит? — перебила я мужчину. — Возможна ли у меня будет такая же проблема?
— Пока я не могу ответить на этот вопрос. Нужно больше исследований. Быть может, вы обладаете светлой магией, как и ребенок. С одной стороны, это спасет и вас, и дитя, а с другой… вызовет очень много вопросов. Особенно у эрлорда и делорда.
К черту вопросы, разберемся как-нибудь! Главное, чтобы мы оба выжили. Зато теперь я знаю, что Аламинта не собиралась избавляться от ребенка, как утверждает эрлорд. Она погибла из-за несовместимости магий. Или же я вновь чего-то недопонимаю?..
— Как мне узнать, есть ли у меня магия и какого она рода?
Странно, но сам факт наличия магии я приняла спокойно, даже можно сказать, безэмоционально. Сейчас я воспринимала его лишь как способ спасения наших с ребенком жизней.
— Нужно исследовать, леди, — с нажимом повторил старец. — И делается это не через зеркало, поверьте. Нужен личный контакт. Но сейчас эрлорд ограничил круг лиц, которые имеют доступ в ваши покои. Особенно строгий запрет был на мне. На самом деле, мы не рассчитывали иметь дело с… другой девушкой, — признался мужчина. — Все произошло слишком внезапно. Лорд де Шалис воспользовался своим крайне редким даром и попытался вернуть душу из пограничного мира в этот. Конечно, он рассчитывал, что вернется именно Аламинта, но нет. Она уже перешла грань.
Значит, действительно не ждали и тут я никому не нужна. Сейчас будут перекраивать планы. Это даже лучше. В наспех составленном плане всегда есть слабые стороны, которые легче найти и воспользоваться.
— Вы говорите о грани загробного мира и мира живых? Раньше я думала, что это все сказки.
— Сказки? О нет, это наука. Магическая наука. Грань миров — это невидимая стена, разделяющая мир мертвых и наш. Стоит душе перейти за неё, как она теряет магию, воспоминания и любые эмоции, чтобы переродиться заново. Мы надеялись, что душа леди Аламинты еще не перешла грань и нам удастся её вернуть. Мы не успели, и вместо её души получилось захватить случайный сгусток — ваш. Именно ваши воспоминания и эмоции, а также источник магии, оказались здесь.
— И как же выглядит этот источник магии? Какой-нибудь артефакт, водоем или что-то еще? — переспросила я. — И если он переместился со мной, как вы говорите, с чего вы взяли, что у меня он есть?
— У каждого он есть. Светлый или темный, но есть.
— Ваш — светлый? — уточнила я.
— Да, все целители — светлые. Когда-то я был подданным Ардахейма, но после перешел на службу к лорду де Шалису, связав себя клятвой верности, — повторил мужчина.
— Клятва верности — это какой-то договор?
— Договор… — задумчиво подумал мужчина. — Можно сказать и так. Это нерушимые обязательства, на кону которых стоит жизнь.
Ничего себе! Не потеря имущества или чести, а сразу жизнь?! Жестокий мир. На моем лице отразилась такая гамма эмоций, что это не укрылось от магистра Энрада.
— Не смотрите на меня так, леди. Поверьте, я приобрел намного больше, чем потерял. В Ардахейме слишком много целителей, там сложно добиться высот, а здесь я один из лучших.
Хм, я призадумалась. Что лучше: быть одним из лучших среди худших или быть худшим среди лучших? Сложный вопрос.
— По поводу Аламинты… Сочувствую лорду де Шалису, — тихо проговорила я. — Я помню его разочарованный взгляд. Он надеялся увидеть дочь.
Каково ему узнать, что дочь умерла, при этом сохранить лицо? А ведь он явно не собирается ничего рассказывать отцу этого ребенка, как я и предполагала.
— Я передам эти слова лорду де Шалису, но, — мужчина стал говорить тише: — Никто, особенно эрлорд, не должен знать, кто вы.