— В таком случае возьми самый большой и самый красивый эклер, — не отступает мама.
— Анна Степановна, спасибо Вам за гостеприимство, но мне уже пора идти, — произносит Альбина, поднимаясь с места и вешая на плечо маленькую сумочку.
— О, нет! — мать зажмуривает глаза и пальцами трёт виски.
Я, откинувшись на спинку кресла, с улыбкой наблюдаю за дальнейшими мамиными действиями. Она у меня училась в театральном и даже играла в Малом театре на Ордынке. Вот только потом забеременела мной и вынужденно ушла со сцены, что я не раз выслушивал от неё за свои тридцать четыре года жизни.
— Кажется, мигрень начинается… — продолжает мама. — У меня же таблетки кончились. Помнишь, Альбина, те, что ты мне в прошлом месяце привозила из тайской аптеки.
— Помню, Анна Степановна, — кивает Кудряшова. — Если не возражаете, я привезу вам их в следующий раз.
— Нет-нет, они нужны мне сейчас! — со слезами на глазах произносит мать. — Мигрень уже близко!
Становится даже интересно, что ещё выкинет хитрая родительница. В любом случае мне это только на руку.
— Ладно, — соглашается Альбина. — Сейчас только такси вызову. Я сегодня без машины.
— Зачем такси? — удивляется мама, убирая пальцы от висков.
Взгляд ясный и чистый, совсем не похоже, что её мучают сильные головные боли.
— Илюша, отвези, пожалуйста, Альбину в аптеку. К сожалению, она одна такая в городе, где продается моё спасительное лекарство.
— Просто назови адрес, — произношу, когда мы выезжаем с маминого двора. — Если ты торопишься.
— Я лучше покажу, — решительно отвечает Альбина и переводит на меня свой взгляд. — Ты так просто её не найдешь.
Аптека находится в нескольких километрах от маминого дома, но блуждаем мы и правда слишком долго. Навигатор напрочь отказывается показывать данный адрес, а Кудряшова путается в своих показаниях, и мы катаемся по улочкам кругами. Смеемся и злимся одновремененно, оба понимая, что свою мигрень мать специально выдумала для нас.
Когда небольшая табличка, написанная на тайском языке, показывается в поле нашего зрения, Альбина радостно хлопает в ладоши и просит остановиться.
Я подаю ей руку и помогаю выбраться на улицу. Одна ступенька, другая. Кудряшова неожиданно цепляется каблуком о последнюю и падает прямиком в мои объятия. Пахнет от неё умопомрачительно — ландышем и сиренью. Она с силой цепляется руками в мои плечи и поднимает на меня свои бездонные голубые глаза.
— Спасибо, что поймал, — на её щеках алеет легкий румянец и так же неожиданно, как Альбина свалилась на меня, она отстраняется и шагает в сторону магазина.
Внутри атмосферно. Пахнет ладаном и травами. Продавец магазина похож на настоящего тайца и разговаривает так же невнятно. Купив помимо маминых чудодейственных таблеток ещё несколько бальзамов и специй от головной боли, чтобы уж наверняка, мы вновь оказываемся на улице, где уже прилично стемнело.
— Я много думала о нас, — вдруг признается Альбина, пристегивая ремень и оказываясь в салоне автомобиля. — И хочу сказать, что мне страшно, Громов.
Я долго ждал этого разговора и её решения. Не давил, потому что с Кудряшовой такие методы не прокатят. Нам нужно время, чтобы прийти к мысли и осознанию того, что однажды мы будем вместе.
— Чего боишься, малыш? — останавливаюсь на светофоре, нахожу в темноте её хрупкую ладонь и слегка сжимаю.
— Боюсь предательства. Боюсь боли. Боюсь повторения.
— Ну знаешь, волков бояться в лес не ходить, — пожимаю плечами и вынужденно её отпускаю.
— Это так, Илья, — соглашается она. — Но однажды ты сделал мне очень больно. Ещё одного предательства я не вынесу.
Я уже набрал высокую скорость, упрямо лавируя между потоком машин, но сейчас мне резко хочется остановиться и дать по газам.
— Что прости? Кудряш, напомни, в чем проявилось моё предательство? — прошу её спокойным голосом, несмотря на то, что внутри меня все кипит от злости.
— Валерия. Лера. Твоя помощница, помнишь её? — произносит дрожащим голосом Альбина. — Я видела сообщения, которые она писала тебе пять лет назад.
— И что дальше? — в голове совершенно пусто.
Я помню Валерию Смирницкую, которая клеилась ко мне с первого рабочего дня, но суть сообщений от неё, хоть убей, вспомнить не могу. Кажется, я уволил её спустя неделю с момента трудоустройства.
Прибавляю скорость и успеваю проскочить на зелёный свет.