— Артур, ты скоро? Я уже заждалась! — звучит капризный голос. — Здравствуйте, девушка, — уже обращается к Насте.
— Здравствуйте.
Я достаю из кармана связку ключей и протягиваю её Алле. Обычно она ведёт себя деликатнее, без проявлений ревности и собственничества. Возможно, после сегодняшней стычки я ещё раз обговорю и ограничу наши с ней отношения.
— Поднимайся в квартиру и закажи ужин.
Алла не спорит — ещё раз смотрит на смущенную Настю и проходит мимо нас цокая по вычищенным ступеням каблуками.
— Кажется, ты замерзла, — произношу, оглядывая дрожащую Настю. — Давай поговорим у тебя в квартире?
***
Я очень сильно злюсь, когда понимаю, что работа в ресторане была важна для девушки. Негодую, когда понимаю, что причина увольнения — сущий пустяк и только лишь повод избавиться от беременной сотрудницы. Она рассказывает мне обо всём сбивчиво, немного волнуясь, поэтому когда Настя уходит в спальню, чтобы переодеться, я достаю мобильный и набираю номер Олеси. Она узнает меня сразу же. Молча выслушивает претензии и долго напряженно молчит.
— Приедешь к девочке лично и попросишь вернуться на работу, — говорю в трубку негромко. — Скажешь, что была не права, что сожалеешь о содеянном. Официально трудоустроишь, с полным соцпакетом.
— Поняла тебя, Артур, — отвечает Олеся, тяжело вздохнув.
— Если Настя захочет простить тебя и вернуться, то поставь её в щадящий для беременной график. Часа три, не больше. Без тяжестей, ночных смен и капризных клиентов.
Мы ещё несколько минут оговариваем условия, с которыми бывшая жена Протасова беспрекословно соглашается. А всё потому, что знает — со мной шутить не стоит и мои угрозы насчёт налоговой и трудовой инспекции не просто угрозы. Если она надумает меня ослушаться, они перейдут в активные действия.
Настя возвращается в комнату, когда я кладу трубку. В последний момент успеваю набрать сообщение Максу, в котором прошу заехать ко мне сегодня, чтобы поговорить.
На девушке простое голубое платье, которое обтягивает её худенькую беременную фигуру. Светлые волнистые волосы распущены по плечам, на чистом, без макияжа лице, больше не видно красных пятен от слёз.
— Артур, я могу предложить Вам чай? — спрашивает девушка. — У меня есть один особенный: из сбора трав для успокоения нервной системы, который собирала лично моя бабушка в настоящем экологически чистом лесу.
— Считаешь, что у меня проблемы с нервной системой? — слегка усмехаюсь, когда девушка подходит к плите.
— Что Вы, Артур, — её пухлые губы растягиваются в открытой улыбке, а на щеках алеет румянец. — Чай действительно очень вкусный и полезный. А я всего лишь хотела Вас угостить.
Я почему-то киваю и не раздумывая соглашаюсь, хотя дома меня ждёт Алла, готовая на всё и изысканный итальянский ужин, выбранный по её изумительному вкусу. Вместо этого я смотрю за тем, как Настя забавно суетится на кухне и, помимо чая, начинает искать дедушкин пчелиный мёд и собственноручно приготовленный тыквенный пирог. Когда чашка чая на блюдце опускается прямо передо мной, я замечаю на руке Насти ожог. Он небольшой, но свежий. На покрасневшей воспаленной коже даже выступили волдыри. Она пытается одёрнуть руку и скрыть от меня след, но я перехватываю Настю за кисть руки и не отпускаю до тех пор, пока не убеждаюсь в том, что ей не требуется помощь медиков. К счастью, с таким ожогом я справлюсь собственными силами.
— У тебя есть аптечка?
— Только для малыша, — признается Настя, закусывая нижнюю губу.
Девушка находится достаточно близко ко мне. А я сижу за барной стойкой, касаюсь коленом её бедра и всё ещё держу за руку. От Насти приятно пахнет: ванилью и корицей. Запах, который действует на меня похлеще всякого афродизиака, судя по ощутимо затвердевшей ширинке. Тряхнув головой отпускаю руку девушки и поднимаюсь с места. Нужно срочно сходить в аптеку по лекарства, а ещё немного освежить свою больную голову.
— Скоро буду, — хлопаю дверью, оказываюсь в подъезде и, не дожидаясь лифта, сбегаю по ступеням вниз.
На улице хорошо и прохладно — градусов десять, не меньше. Под мою расстёгнутую настежь куртку пробирается морозный ветер. Это помогает немного остыть и не думать о том, что только что, несколько минут назад, у меня встал член на беременную девушку от моего сына. Ей двадцать, а мне почти сорок. Она носит под сердцем ребёнка Макса и хотеть её в моём случае уж совсем не здраво.