Выбрать главу

Применительно к очевидным результатам — итогам многочисленных войн, захвату и систематическому ограблению множества колоний с сопутствующим ростом богатства и влияния Британии в мире до уровня «почти гегемона» — велась эта работа впечатляюще успешно. Притом, что кроме обязательных отчетов по линии дипкорпуса и нелегалов, там обобщалась и обрабатывалась информация, поступавшая по различным частным каналам, вплоть до доверительных клубных бесед.

Среди агентов английской разведки много людей с известными на весь мир именами, блещущими в иных областях человеческого бытия, нежели ристалище рыцарей плаща и кинжала. Например: Сомерсет Моэм, Артур Конан-Дойль, Герберт Уэллс, Бернард Шоу — маститые писатели, трудившиеся на тайном поприще. Кто — сбором и распространением информации. Кто — аналитикой, вплоть до использования в этих целях спиритизма. Кто — приобретением персон влияния и информаторов за границей через дружбу или любовь.

Уместно ли на фоне столь знаковых фигур говорить о каких-то ученых-этнографах или путешественниках-авантюристах, вроде Иоганна Буркхардта, Александра Кинглейка, Эдмунда Спенсера, Ричарда Бёртона или Гертруды Белл?

Суть явления в том, что для истинно высококультурного и морально безупречного джентльмена, как, между прочим, и для подлинной леди, шпионаж в пользу отечества — дело чести. Как по этому поводу однажды горько посетовал адмирал Канарис: «Немцы считают, что шпионажем занимаются лишь преступники, авантюристы и разнообоазные отбросы общества. В то время, как каждый путешествующий англичанин — это агент. И истинный патриот своей страны…»

Создатель Абвера хорошо знал, о чем говорил. Нам же нужно просто воспринимать такую черту англосаксонского национального характера, как данность. А уж как к этому относиться, — отдельный вопрос.

Но принципиально важно другое. Понимание того, что наши главные противники, англосаксы, являющиеся таковыми как для русских, так и для немцев, — в чем Балк ни на минуту не сомневался — в начале 20-го века были прекрасно осведомлены о настроениях и намерениях Санкт-Петербурга и Берлина. Несравнимо лучше, чем в названных столицах представляли себе долгоиграющие планы лондонской или вашингтонской верхушек.

Стартовый расклад на игру для ИССП, откровенно говоря, не радовал…

Еще нюанс, о котором нужно помнить: там, где им не удается быстро достичь целей грубой силой, шантажом или подкупом англосаксы готовы проявить гибкость и терпение, подлаживаясь под текущие обстоятельства, но никогда не отказываются от изначально задуманного. Поэтому сущность «принадлежности Миру Великобритании» в сознании их элиты постепенно эволюционировала от прежних вожделений безраздельного владения и господства, к контролю и доминированию. На собственные территории европейских стран ныне в Лондоне всерьез не заглядываются. И к тому есть веские причины.

Во-первых, война с серьезным противником на суше — это огромные расходы с не гарантированным на сто процентов результатом. Дикарей с пиками гонять шрапнелью гораздо легче и безопаснее. Много дешевле сменить в цивилизованной стране-противнике власть путем госпереворота или революции на пробританскую. И затем стричь купоны в качестве главного торгового посредника и кредитора. Навигацкий акт и золото бездонных подвалов Сити на что, спрашивается?

Главное в успехе такой стратегии — не допустить появления на континенте гегемона. Единоличного. Или в форме союза двух или нескольких государств. Поэтому европейцев-континенталов необходимо периодически стравливать между собой, имея там на каждый такой случай «свою шпагу» с достаточным количеством «пушечного мяса» под ружьем.

Во-вторых, консолидация огромных отдаленных территорий с их многомиллионным туземным населением в колониальную империю, потребовала присутствия армии и флота по всему миру. Для чего Ройял Нэйви, как инструмент обеспечения неприкосновенности метрополии и заморских владений, должен быть сильнее, чем флоты любой комбинации из двух враждебных держав. Как гарантия от неожиданностей. Удовольствие сие весьма накладное, согласитесь. Да и самих «белочеловеков» не слишком много для всего этого: Англия до Первой мировой не знала обязательной военной службы.

В-третьих, с появлением в результате войны Севера и Юга на карте Мира де факто единых Североамериканских Соединенных Штатов, а в Европе, после рокового просчета Наполеона III, — Германской империи, реалисты в высоких лондонских кабинетах со всей очевидностью осознали, что отныне Британия обречена обороняться. Период ее бурного роста в прошлом. Англичане на кураже от побед Дрейка, Роднея, Хоука и Нельсона и так отхватили больше, чем в исторической перспективе способны были удержать…