Ее рука скользнула сквозь пучок волос на его груди, вниз по его животу. Ее пальцы нашли тяжелый узор из рубцовой ткани и остановились.
"Что это такое?"
«То, чего у тебя никогда не будет».
Опускайтесь, пока ее пальцы не нащупывают резинку его шорт.
Это произошло так быстро, что у него буквально перехватило дыхание. Ее прикосновение было ловким, мгновенно возбудив его. Внезапно она перекатила его над собой и схватила его бедра своими напряженными бедрами.
«Вот», - прошептала она, и ее мягкость окутала его.
Вторая глава.
Поездка на автобусе длилась чуть меньше двух часов. Они оба зарегистрировались в Центре отдыха рабочих Суча чуть позже полудня. Картера в мужскую половину, Людмилу в женскую.
Картер подумал, что в этом есть доля иронии, учитывая очень страстные занятия любовью, которые они разделили прошлой ночью. Он подумал об этом, но сделал мысленную заметку, чтобы ничего не говорить. В то утро, прежде чем они по отдельности уехали на автобус, который повезет их на юг, Людмила была спокойной и деловой.
«Когда мы приедем, не делайте ничего необычного. Зарегистрируйтесь, распакуйте вещи и займитесь пляжем».
«Как вы думаете, все в порядке, если у нас будет возможность встретиться на пляже?»
Она задумалась на мгновение, а затем кивнула. «Я так думаю. В это время года, вероятно, будет довольно дикая и пьяная толпа. Никто не вспомнит, что видел нас вместе».
Холостяцкая кабинка, которую ему отвели, была запасной, но чистой и содержала все самое необходимое, и он разделял ванну только с тремя другими мужчинами. «Это не совсем« Club Med », - сухо подумал он.
Выполняя инструкции, Картер распаковал вещи и направился в столовую. Был обеденный перерыв, и у всех было такое занятие. Он получил тарелку сэндвичей и большую кружку пива и избежал кричащих детей, перебравшись в общую гостиную.
Современные диваны и стулья были сгруппированы вокруг столов из стекла и хрома под большой люстрой с маленькими яркими лампочками из прозрачного стекла. Вдоль одной стены блестящая консоль Telefunken звучала смесью грустной русской музыки, рок-н-ролла и американских поп-песен 1940-х и 1950-х годов.
Людмила сидела с двумя женщинами на одном из диванов, собирая еду с подноса для колен. Две женщины, рядом с ней, непрерывно болтали. Одна был коренастой лет пятидесяти, с резким выражением жестких глаз, блестящих из-за очков. Она сгребала еду с подноса в рот, как будто не ела с детства. Другая была высокой, с тонким, как тростник, телом, узкими чертами лица и сильно остриженными волосами.
Картер начал приближаться к ним, но предупреждающий взгляд Людмилы остановил его. Он отошел и нашел для себя столик у окна.
Когда она встала, чтобы уйти, ее губы беззвучно произнесли слова «Пляж, один час».
Картер, как хороший партийный работник, потратил полчаса на чтение пропаганды, а затем вернулся в свою кабину. Он надел плавки, надел спортивную рубашку, чтобы прикрыть покрытую шрамами верхнюю часть туловища, взял одно из махровых полотенец и отправился на пляж.
Он позагорал, пропуская еще полчаса, не ища ее. Он полагал, что она найдет его. И она это сделала.
Она шла по пляжу в постоянном флирте. И ей было с чем флиртовать в этом процессе.
На ней была алая ткань, обмотанная вокруг ее головы, по моде тюрбан, и алый вязаный топ, настолько облегающий, что каждый намек на изгиб на ее гладкой фигуре был показан с максимальным эффектом. Свитер был с высоким воротом, а рукава заканчивались чуть выше локтей. У нее были тонкие, смуглые руки, руки изящной формы, покрытые алым лаком для ногтей. Нижняя часть купальника едва закрывала самое необходимое, оставляя ее длинные, сужающиеся ноги, красиво обнаженными, чтобы можно было любоваться.
Это был хороший трюк. Примерно через каждые двадцать ярдов одинокий мужчина подходил, чтобы пройти с ней несколько футов. Ни один из них не привлек ее внимание, но Картер мог сделать то же самое, когда она попала в его пространство.
"Могу я купить вам выпить, товарищ?"
«Нет, товарищ, но я бы хотела сигарету», - сказала она с трепещущими ресницами и блестящими губами.
Он вытряхнул одну из рюкзака, и они оба положили ладони на спичку у ее губ.
«Мы идем рано», - прошептала она.
"Почему?"
«Один из людей Коколева прислал мне сообщение. В полночь они выезжают с дачи. Заказали машину.
«Тогда у женщины есть информация, которую она хочет».
"Это ж мне так кажется. Восемь часов, там же "
«Коколев узнал, кто эта женщина?»
«Да. Имя мне не знакомо… это Анна Пальмиткова». Ее глаза метнулись достаточно долго, чтобы увидеть испуганное, а затем мрачное выражение лица Картера. "Ты знаешь ее?"
"Да, я знаю ее."
«Восемь часов», - сказала Людмила и ушла, не задумываясь о его внезапной смене настроения.
Картер плюхнулся на полотенце и заслонил глаза от солнца темными очками и предплечьем.
Ах да, он знал Анну Пальмиткову. Она была хороша, очень хороша, специалист по Германии. Она несколько раз укрывалась в Берлине. В один из таких случаев Картер выступил против нее и ее агента-любовника.