Пожалуй, действительно пора уходить, ждать бесполезно, подумал господин Леман, по-прежнему стоя недалеко от входа, ему все это окончательно осточертело. Ни на кого и ни на что больше нельзя положиться, даже на коллег и старых друзей, подумал он и уже направился было к двери, но путь ему перегородили другие посетители, тоже уходившие (но не освободившие при этом целого столика, как с сожалением отметил господин Леман), и в этот момент он услышал свое имя.
– Франк!
Конечно, он сразу понял, что зовут именно его, и сразу узнал голос, ведь он уже давно ждал этого оклика, но все же почувствовал искушение данный оклик проигнорировать и все равно уйти. Тогда Карл получил бы по заслугам, подумал он, хотя, передумал он тут же, конечно, это несправедливо, Карл здесь ни при чем, во всем виноваты завтракающие, подумал господин Леман, вообще-то он сразу заметил Карла и еще удивился тому, что его лучший друг Карл работает этим утром, вот Хайди – другое дело, тут он не удивился, она почти всегда работает по утрам, потому что ей нравятся утренние смены, когда подают завтраки, да и вообще она странная особа. А у его друга Карла иные предпочтения, он тоже работал в «Базаре», но, конечно, только в вечерние смены, как и господин Леман в «Обвале», они всегда были едины во мнении, что работать по утрам просто невыносимо. «Мы не официанты, да и кофе с молоком не наш профиль», – всегда говорил его лучший друг Карл, когда они затрагивали тему утренних смен, а это происходило довольно редко, тема утренних смен для них обоих была совершенно неактуальной, они подобными вещами не занимались, поэтому неудивительно, что господин Леман сразу заметил своего лучшего друга Карла, здесь он особенно бросался в глаза как человек, который никогда не имел ничего общего с этим завтракающим сбродом, он не вписывался в обстановку, по крайней мере в это время. Кроме того, шкафоподобного Карла, высокого, широкоплечего и могучего, просто нельзя было не заметить, тем более когда он стоял за стойкой.
Итак, господин Леман обернулся, когда его лучший друг Карл наконец-то заметил и окликнул его. Карл широко улыбнулся ему, продолжая что-то мыть в раковине. Затем он вынул оттуда два пивных бокала и помахал ими, показывая, что ему нужно только сполоснуть их и все. Господин Леман не стал вдаваться в размышления на тему, кому сейчас нужны большие пивные бокалы, в своем нынешнем состоянии он понимал, как никто другой, сколько опохмелительных напитков вроде вина с соком выпивалось тут воскресным утром, и подошел к стойке.
– Ты-то что здесь делаешь так рано? – еще издалека крикнул ему его лучший друг Карл. – Это ведь не твое время.
– То же самое я собирался спросить у тебя. И чего-нибудь поесть, – сказал господин Леман.
– Тогда садись куда-нибудь, – сказал его лучший друг Карл, – сейчас принесу тебе меню.
– Не знаю, уж очень тут мерзко!
Его лучший друг Карл рассмеялся. У Карла всегда хорошее настроение, подумал господин Леман, это странно, что у него всегда такое хорошее настроение.
– Меня тут все просто бесит, – вырвалось у него, – просто бесит, боже мой, посмотри сам на этот кошмар. – И тут же пожалел, что выразился так резко, нет, так не годится, это звучит слишком негативно, а с Карлом такое сейчас не пройдет, подумал он, надо быть позитивнее, надо как-то поднимать себе настроение, думал господин Леман.
– Ерунда, места достаточно, – возразил его лучший друг Карл, – просто подсядь к кому-нибудь!
– Терпеть не могу подсаживаться.
Его лучший друг Карл вздохнул:
– Вон там, сзади, за большим столом, там сидит всего один человек.
– Не хочу, – ответил господин Леман, которому было крайне неприятно собственное упрямство. Но мысль о том, что ему придется сидеть за одним столом с каким-то незнакомцем, пусть даже и не завтракающим, который в довершение всего еще и заговорит с ним, даже если он скажет всего лишь что-нибудь вроде «Ты не мог бы передать мне пепельницу», – сама мысль об этом была для него гораздо неприятнее. Какое ужасное начало дня, и все из-за звонка матери, впрочем, если подумать, и вчерашний вечер был ничуть не лучше, а он не желал ничего сверхъестественного, только покоя и отдельного маленького уголка.
Его лучший друг Карл вздохнул:
– Тогда садись за тот маленький столик. – Он указал на крошечный столик с двумя стульями недалеко от двери на кухню. – Он свободен.
– Нет, ты что, – сказал господин Леман, – он же для персонала, я ведь не могу…
– Франк! – безапелляционно прервал его лучший друг Карл. – Закрой рот и сядь там.
– Не могу, – сказал господин Леман, который очень гордился своими принципами. – Что тогда скажут другие, это нехорошо.
– Хайди, – крикнул его лучший друг Карл женщине, которая ковыряла ножом в соковыжималке для апельсинов. – Ты ничего не имеешь против, если господин Леман сядет за маленький столик?
– Отстань, – ответила та, не поднимая глаз.
– Да всем на это наплевать, – сказал его лучший друг Карл.
– Скажи-ка, – быстро перевел стрелку господин Леман, которому были отвратительны любые привилегии, хотя в данном случае он немного рассчитывал на этот столик, тут он был честен перед собой, – ты сам-то что здесь делаешь? – И почему у тебя такое хорошее настроение, хотел он добавить, но предпочел промолчать, потому что тогда ему пришлось бы признаться, что у него самого настроение не ахти, а это привлекло бы к нему еще больше незаслуженного внимания, и это при том, что он собирался занять столик для персонала.
– Прибежал сюда прямо из «Орбиты», – весело сказал его лучший друг Карл, – совсем не спал. Эрвин позвонил мне в девять, я как раз пришел домой, и тут он меня поймал. Не понимаю, как это у него всегда получается?
Господин Леман с любопытством посмотрел в лицо своего лучшего друга, что было непросто, так как тот снова принялся с азартом мыть стаканы. Господину Леману не удалось обнаружить на лице Карла ни тени усталости, что было довольно странно хотя бы потому, что его лучший друг Карл был его ровесником. Вот если бы я тоже был таким крепким орешком, подумал господин Леман, как Карл… он бы ни за что не позволил выбить себя из колеи какой-то собаке или звонку матери, поэтому его никто и не называет господином Шмидтом, думал господин Леман и чувствовал себя при этом еще более жалким.
– Пожалуй, присяду, – сказал он. Карл лишь кивнул в ответ, и господин Леман опустил свои усталые кости на стул рядом с маленьким столиком, предназначенным, собственно, для персонала.
– Здесь занято, это стол для персонала, – сказала худая девушка, на которую он уже обратил внимание и которую не знал.
– Я же говорил, – пробормотал господин Леман и встал, покраснев.
– Все в порядке, – сказала Хайди, проходившая мимо. – Господину Леману можно.
– Господину Леману?! – повторила тощая девушка с чрезмерно ироничной, как показалось господину Леману, интонацией. – Господин Леман, ага! Так ты тоже работаешь здесь?
– Я тоже работаю на Эрвина, но я правда не хочу… – сказал господин Леман, которому было неприятно, что он привлек всеобщее внимание: люди за соседними столиками оборачивались и прямо-таки разглядывали его; и господин Леман почувствовал сильное желание обратиться к ним и сказать что-нибудь такое, о чем бы он потом пожалел, это он понимал и поэтому промолчал. Сегодня неподходящий день для агрессивных выходок, подумал он, мне нельзя было подходить к телефону, да еще вчерашний шнапс – вот в чем корень зла, подумал господин Леман.