В тот вечер мне повезло, наши выиграли и это скрасило мое занудство.
Однако, все по порядку. Второй тайм мы смотрели с энтузиазмом в полной уверенности, что дождемся гола в ворота голландцев, так и произошло. Как же мы все радовались, как любили этого молодого блондина с украинской, кстати, фамилией Павлюченко. Но после этого гола обстановка на Наташиной терассе стала несколько напряженной. Я поглядывала на Аньку, пытаясь понять за кого она болеет. Она разгадала мои взгляды и заявила:
– Можешь не смотреть так пронзительно, я сама расколюсь. Мне нужно, чтобы забили голландцы.
– Все, – сказала я, – из-за нее наши проиграют! Она, зараза, везучая!
– Не проиграют, успокоила всех Анька. Сыграют в ничью 1:1 основное время, а потом выиграют в дополнительном.
– Ты что на дополнительное тоже ставку делала? – разозлилась я.
– Не делала.
– Раз ставку не делала, то твоя везучесть нам не поможет.
Пока мы пререкались, голландцы забили гол, и, как мы не старались, все втроем (Анька не старалась, она болела за счет 1:1), на этом основное время закончилось.
В перерыве я рассказала всем историю о том, какая Анька везучая. Когда она жила в Висбадене, мы с моим мужем, тогда мы еще жили вместе, поехали к ним в гости. Местное казино является одной из основных достопримечательностей города, и заезжих гостей всегда водят туда, как на экскурсию. Висбаденское казино до сих пор спорит с Баден-Баденским о том, где великий русский писатель Достоевский проиграл свое состояние. Как вам предмет спора? Тоже мне приоритет! В Висбадене даже зал назван его именем! Дескать, идите к нам, и вы тоже проиграете, как Достоевский! Вот мы и пошли туда поиграть, а заодно и приобщиться к миру богемы и роскоши. Там действительно все красиво и богато, без галстука или в джинсах не пускают, в гардеробе за отдельную плату можно получить на прокат необходимый аксессуар. Мы немного поиграли, нам, слава Б-гу, не везло, и, спокойно усевшись за столик, мы пили приятное в меру охлажденное вино. Анька единственная не могла угомониться, она шныряла от одного столика к другому, хотя ни одной фишки и ни одной марки у нее уже не было. Вдруг, оказавшись рядом с ближайшим к нам игровым столом, она, пристально глядя на зеленое сукно, взмахнув правой рукой, не очень громко, но вполне достаточно для того, чтобы мы ее услышали, крикнула:
– Толя! Дай мне 20 марок!
– Щас, помчусь шнуром! – с ударением на первый слог в последнем слове ответил ей ласковый супруг, не очень довольный ее повелительным тоном.
– Но мне срочно нужно поставить на 18! – слишком настойчиво, но абсолютно не логично пыталась убедить его Анька.
– Тебе нужно, ты и ставь! – усмехнулся Толик, довольный своей шуткой обвел нас с моим мужем взглядом.
– Ставки сделаны, ставок больше нет! – услышали мы голос крупье. – И через одну минуту тот же голос:
– Восемнадцать черное!
Мы переглянулись, развели руками, мол, не повезло, мог бы и «помчаться шнуром» за такие деньги! Но не успели мы подумать об этом, как услышали Анькин возглас:
– Кто-нибудь даст мне 20 марок? Мне нужно поставить на 18!
– Анечка! – пропел елейным голосом с явной издевкой ее супруг, – спустись на Землю, 18 уже выпало в прошлый раз, ты, наверное, не заметила. Ребята, не обращайте на нее внимание, давайте выпьем.
Я начала рыться в сумке, чтобы найти кошелек и дать ей 20 евро, пусть подруга наконец успокоится. В это время мой муж отвлек меня каким-то дурацким вопросом.
– Ставки сделаны, ставок больше нет! – услышали мы тот же голос крупье. – И опять через минуту:
– Восемнадцать красное!
Это было уже не смешно.
– Толя, какой же ты не гибкий, – сказала я вслух, но хотела назвать его совсем другим словом, – зачем так обижаешь жену? Вот бы сейчас уже был богат, если бы жену слушал.
– Послушайте, – уже громко, не стесняясь холенной публики, кричала нам Анька, – вы что не слышите? Я должна поставить на 18, дайте 20 марок!
Тут уже я «помчалась шнуром» и буквально всунула ей эти злосчастные 20 марок. После обязательного «Ставки сделаны, ставок больше нет!», мы с дрожью в руках и с полным отсутствием понимания того, что это может происходить наяву услышали:
– Восемнадцать черное!
– Ну вот, – спокойно и, как будто спустившись с небес, произнесла моя подруга, – я же говорила, что выпадет 18, а вы мне не верили.
– Я так думаю, – подытожил мой муж, – если бы мы не давали тебе 20 евро, число 18 выпадало бы весь вечер.
С этими словами мы покинули казино и кутили до утра по клубам и ресторанам пока не выгуляли весь этот странный выигрыш.
Тем временем началось дополнительное время (извините за тавтологию). Наши попадали то в перекладину, то во вратаря. Потом судья не назначил пенальти в ворота голландцев, хотя мы все были уверены, что это не справедливо, потом кто-то из наших чуть не попал в свои ворота! Я бесновалась так, что разлила вино на Олькину сумку, повезло, что она была не с самой нарядной, потому что отмыть ее потом, по-моему, уже не удалось. Но это было тогда не важно. А важны были те два гола, что забили наши без всяких там пенальти и, не смотря на придирки судьи! Мы победили уверенно!