ТЕНОР: Эллиот Рузвельт однажды сказал: "Матери всегда было нужно быть кому-нибудь нужной". О том же говорила сама Элеанор: "Каждая женщина хочет быть главной для кого-нибудь, и в этом причина многих странных поступков, совершаемых женщинами". С начала 1933 года Элеанор и Лорена стали главными друг для друга, и жить в разлуке было для них больше невозможно. Необходимо было что-то предпринять. Чувство долга никогда не позволило бы Элеанор открыто покинуть Белый дом. Для Лорены же увольнение из Агентства АП и отъезд из Нью-Йорка, при общей безработице, означало бы конец журналистской карьеры, которой она так гордилась. И всё же она решилась.
БАС: В те месяцы, в рамках программы "Нового договора", в Вашингтоне было создано "Бюро оказания срочной помощи населению", распределявшее пособия для малоимущих. При поддержке Элеанор Лорена получила в нём должность инспектора. В её обязанности входило разъезжать по стране и проверять на местах, как использовались деньги, выделяемые Бюро. Положенная ей зарплата не могла покрыть аренду квартиры в Вашингтоне. Элеанор и тут пришла на помощь — выделила ей комнату в жилой части Белого дома. И ещё она купила ей автомобиль для поездок — голубой "бьюик", который Лорена окрестила "блюэт".
ТЕНОР: То, что Лорене довелось увидеть во время разъездов по стране, охваченной депрессией, наполнило её сердце горечью и состраданием. Она писала в одном из своих отчётов из Западной Вирджинии: "Моргантаун — самое страшное из того, что я видела. Вдоль главной улицы, пересекающей город, проложена канава, заполненная грязной стоячей водой, которую жители используют для питья, стирки, готовки, мытья. По обеим сторонам улицы — полуразвалившиеся дома, покрытые угольной пылью. Большинство американцев сочли бы их непригодными даже для содержания свиней. В этих домах каждую ночь дети отправляются спать голодными, ложаться на расстеленное на полу тряпьё, кишащее насекомыми. В соседнем городе началась эпидемия дифтерита, но свободных мест в больницах не осталось".
БАС: Доклады Лорены Хикок не всегда нравились энтузиастам "Нового договора". Из Техаса, Нью-Мексико, Аризоны она сообщала, что помощь Бюро, нацеленная на беднейшие слои, доставалась в основном неграм и мексиканцам, половина которых были незаконными иммигрантами. Это оставляло белую бедноту в крайне тяжёлом положении. Кроме того, для людей, имевших хоть какие-то заработки, становилось выгодно отказаться от них, чтобы упасть на дно нищеты и начать жить на пособие от государства. Сталелитейные заводы в Охайо работали на полную мощность, но безработица в штате только усиливалась, потому что модернизация производства позволяла уменьшать число рабочих в несколько раз. То же самое происходило и в сельском хозяйстве: механизая, электрификация, доильные аппараты; огромный комбайн убирает поле, на которое раньше потребовалось бы полдюжины жаток.
ТЕНОР: Другая программа "Нового договора" — Комиссия по общественным работам — начала приносить заметные результаты уже в первый год существования. Было построено или отремонтировано 40 тысяч школ, 469 аэропортов, 255 тысяч миль шоссейных дорог, 3700 спортивных площадок и стадионов. Государство выступало в роли нанимателя и платило работникам в среднем 12 долларов в неделю, что было заметно выше существовавших цен на труд во многих штатах. Это вызывало недовольство местных предпринимателей, которые лишались рабочей силы и вынуждены были либо повышать плату своим служащим, либо выходить из бизнеса.
БАС: Постоянные разъезды Лорены держали её подолгу вдали от Вашингтона, и пустота разлуки снова заполнялась страстными письмами: "Чего бы я не дала, чтобы услышать сейчас твой голос, прикоснуться к твоим волосам, — писала Элеанор. — Когда мы вместе, ты даришь мне столько счастья, что не выразить словами… Каждая минута с тобой для меня драгоценна… Люблю тебя нежно и всем сердцем… Пишу это и смотрю на твою фотографию, где ты улыбаешься так шаловливо… Каждая разлука даётся всё труднее… Даже теперь, когда твой труд так важен для страны и мы не должны жаловаться на расставания, это не помогает мне ослабить тоску по тебе".