— А то!
Капитан Дятлов, наблюдая за перепалкой, улыбнулся в усы и подвёл черту под дискуссией.
— Кончай перекур! С вашими языками не в разведке, а на эстраде работать, куплетисты вы, хреновы. Пошли вещи собирать. Завтра с утра — в Тулу.
«Партизаны»
Утром следующего дня разношёрстное воинство выстроилось на плацу. Слушая напутственные слова командиров, Герман всё более погружался в тоску. За его плечами была настоящая война, не малое количество военных сборов, на одном из которых он был полновластным командиром. Его хандра объяснялась ещё и тем, что все эти игры в солдатики не будут востребованы там, в Афганистане. Каждая новая война не похожа на прежнюю и тем более на ту, к которой готовятся.
Прозвучала команда «по машинам!». Поскотин поднял свой рюкзак и поплёлся к автобусам. Его обгоняли разгорячённые товарищи, спешившие «застолбить» удобные сидения. Войдя в салон, он увидел лишь одно свободное место. Его однокурсники и друзья, сгруппировавшись по интересам, беззаботно общались. Ветеран военных сборов уселся рядом с тучным слушателем, который из-за отсутствия шеи просматривал журнал, подняв его на уровень головы.
— Что читаем? — вежливо осведомился Герман.
— «Моделист-конструктор».
Поскотин удивлённо замолчал, устремив взгляд на толстяка. Насколько он успел заметить, слушатели интересовались преимущественно газетами и журналами на общественно-политическую тематику. «Партнабор» зачитывался «Проблемами мира и социализма», «Коммунистом», «Партийной жизнью» и «За рубежом». Оперсостав штудировал «Крокодил», «Юность», «Иностранную литературу» и «Новый мир». Свои пристрастия в периодике бывший «физтеховец» старался не афишировать. Он, словно революционер-подпольщик, украдкой читал журналы «Химия и жизнь», «Изобретатель и рационализатор», «Радио» и «Советское фото», а в редкие свободные минуты увлечённо решал задачи из молодёжного журнала «Квант». Вид партийного функционера, уткнувшегося в технический журнал его не мало озадачил.
— Пётр, — представился представитель номенклатуры, — А фамилию опять забыл! Ах да — Царёв! — он обернулся к соседу всем телом и обдал его терпким запахом дорогого мужского одеколона.
— Герман Поскотин.
Соседи обменялись рукопожатиями.
— Я думал, «ваши» таких журналов не читают, — с удивлением заметил выпускник физико-технического факультета.
— А какие журналы должны читать «наши»? — ухмыльнулся Царёв, обводя взглядом своих товарищей, углубившихся в чтение партийной прессы, — Эти, что ли?
— Ну, да…
— Грешен, и такие просматриваю, но больше — по конструированию летательных аппаратов. Люблю, признаться, воздухоплавание не меньше, чем родную партию.
Его попутчик заёрзал и несколько раз оглянулся по сторонам. Пётр с усмешкой посмотрел на соседа и продолжил.
— У нас недалеко от Каунаса есть центр планерного спорта. Аэродром Поцюнай. Слыхал о таком.
— Нет, а это где?
— Я же говорю, недалеко от Каунаса.
— Я не о том. Каунас где?.. В Литве, Латвии или Эстонии? Я их всё время путаю.
Редкие белёсые брови толстяка поползли вверх.
— И как только тебя в разведку занесло?
— За проявленные мужество и героизм! — с оттенком самоиронии ответил сосед.
Помимо прибалтийских, у Германа были проблемы и со среднеазиатскими республиками, из которых ему были хорошо известны лишь Узбекистан и Таджикистан. В географии автономных образований он вообще не ориентировался. А как-то раз на просьбу жены показать на карте, где находится столица Калмыкии Элиста, куда переехала бывшая одноклассница, её супруг едва не извёл себя, ползая с лупой по карте Монголии и северного Китая.
— Мда… — не сразу отреагировал Царёв. — Афганистан?
— Да.
— Я тоже просился. Либо в политотдел, либо в советники.
— Ну, и?
— Не взяли!.. В силу моей необъятности… — Пётр невесело усмехнулся, но вдруг оживился, — Однако ж, мои габариты не мешали мне брать призы на соревнованиях по планерному спорту, и я полагаю, не станут помехой в разведке.
— Логично! — согласился Поскотин и через пару минут новые друзья так бурно обсуждали доступные их пониманию вопросы воздухоплавания, что не заметили, как пролетело время и автобус с курсантами въехал в высокие арочные ворота воинской части.
Первый день в учебном центре ушёл на обустройство быта, подгонку формы, пришивание погон, петлиц и обследование прилегающей территории. Руководство института, не мудрствуя лукаво, аннулировало все предыдущие воинские звания курсантов и на время прохождения сборов присвоило им новые, в соответствии с временными должностями. Поскотин, ожидающий присвоения майора, был назначен командиром отделения в звании старшего лейтенанта. Дятлов был разжалован до лейтенанта, а Веничке Мочалину и «юнге» Налимову оставили по одной звездочке младших лейтенантов.