Как воспринял Бернадот назидание главнокомандующего, мы не знаем, но Дюпюи был освобождён из-под ареста генералом Кильмэном, который командовал частями в Ломбардии. Освобождённый тут же пожаловался Наполеону, а тот приказал Бертье сделать Бернадоту письменное внушение о том, что тот превысил свои полномочия, поскольку арестовывать коменданта мог только вышестоящий территориальный командир, т. е. генерал Кильмэн.
Первая встреча Бернадота с Наполеоном произошла 3 марта в Мантуе. Последующие 12–13 лет его жизни будут так или иначе связаны с этим человеком, причём на некоторых этапах самым тесным образом. Из скудных сведений об этой встрече известны лишь комментарии генералов. Наполеон сказал, что у Бернадота "французская голова с римским сердцем".
Бернадот свои впечатления от встречи с Наполеоном зафиксировал на бумаге: "Первое впечатление, произведенное на меня Бонапартом, было своеобразным. Я увидел небольшую фигуру, грубую и злую в поведении и манере держаться… Лицо его было заметно худым, кожа желтоватой. Волосы приглажены и напудрены, способ выражения определённый и временами властный. Поведение его казалось слишком скрытным… Командующий имел вид суверена. Офицеры в его присутствии не садились и держались от него на почтительном расстоянии. Его супруга и сестра Полин разделяли выражения того почтения, которое оказывалось генералу, что содержало признаки будущего диктаторства. Он принял собрата по оружию самым лестным образом; его превосходство не подвергалось сомнению; оно проявлялось и в том, что он говорил, а также и в том, как он своеобразно подавал себя внешне… Кажется, он воспринял меня благосклонно…"
Свидетель этой встречи, будущий биограф Бернадота Тушар-Лафосс, рассказывает, что Бонапарт был более разговорчивым, нежели Бернадот. Сдержанность беарнца, по его мнению, объяснялась тем, что он разгадал характер и далеко идущие планы своего будущего начальника. Во всяком случае, создавалось впечатление, что оба генерала восприняли друг друга с большой предосторожностью. Вероятно, они сразу почувствовали друг в друге соперников — особенно это могло относиться к мнительному и раздражительно-властному Наполеону Бернадот сразу увидел в нём человека с двойным дном, человека опасного, до конца неискреннего и в вопросах власти беспринципного. Это первое впечатление не обманет прозорливого беарнца, и он останется ему верен до тех пор, пока его жизненный путь будет пересекаться с жизненным путём корсиканца.
Своим товарищам по корпусу Бернадот после встречи с Наполеоном, согласно тому же Тушар-Лафоссу, сказал более определённо: "Я увидел человека 26–27 лет, который хочет казаться 50-летним; и это мне кажется недобрым предзнаменованием для Республики".
Перед началом похода в распоряжении Бернадота оказались пять пехотных полубригад, приведенных в Италию из Метца, два полка кавалерии непостоянного состава, включая 14-й драгунский полк (тоже из Метца), и немного артиллерии. Кавалерией командовал новый человек — будущий маршал и король Неаполя Йоахим Мюрат (1767–1815), с которым Бернадот подружится и к которому он надолго сохранит тёплые товарищеские чувства.
С самого начала с начальником штаба Итальянской армии генералом Л.-А. Бертье у Бернадота сложились напряжённые отношения. Поводом, как мы уже сообщали, послужил эпизод с арестом коменданта Милана. С этого момента Бертье будет постоянно преследовать Бернадота своими придирками и пытаться ставить генерала в невыгодное положение, не гнушаясь никакими уловками. Например, он будет не раз отправлять ему из штаба приказы с большим запозданием.
В целом командующий Итальянской армией отнёсся к командиру рейнского корпуса с благожелательной снисходительностью. Он только что женился на Жозефине Богарнэ и находился в невесомом состоянии влюблённости и обожания супруги. Как все женатые, он хотел, чтобы все вокруг последовали его счастливому примеру. Когда он выяснил, что 34-летний Бернадот холост, то тут же порекомендовал ему непременно жениться и обзавестись собственным домом. Бернадот ответил, что он слишком беден для того, чтобы обзаводиться семьёй.