— Да как же, барин⁈ Не положено ж мне с вами…
— Так, я не понял? — нахмурился я. — Ты спорить что-ль со мной решила?
Девушка тут же вихрем метнулась по комнате и, установив лампу на верхней полке шкафа напротив, аккуратно присела на край кровати возле меня.
— Неффефняйфя бери, фе флянеффя и еф, — прочавкал я кое-как, с набитым ртом, указывая до костей обглоданной куриной ножкой на гору еды в тележке.
Девушка не стала больше выпендиваться и тоже голодным зверем накинулась на содержимое многочисленных плошек и тарелок.
Следующие десять минут мы активно работали челюстями, отрываясь от этого славного дела лишь чтобы промочить горло глотком-другим кваса, полуведерный жбан с которым обнаружился на нижней полке тележки, с деревянным черпаком-ковшиком и шикарной глиняной кружкой. Кружку я уступил гостье, сам же по-простецски пользовался ковшиком.
Вдосталь наевшись и напившись, я решил ополоснуться перед сном в бадейке с водой.
Аленки, после того что утром между нами было, я понятное дело ничуть уже не стеснялся. Потому, спокойно разнагишавшись у бадьи, ежась от холода, я стал забраться в стылую воду. Девушка же, в очередной раз меня удивив, вихрем обежав кадушку сунула вдруг с другого конца руки в воду, опередив буквально на мгновенье погружение туда же моей задранной уже над бортом «ванной» ноги.
— Это еще зачем? — возмутился я, таки, опуская ногу в воду. — Я не прочь, разумеется, вдвоем с тобой здесь порезвиться. Но, боюсь, красавица, кадушка маловата, и одновременно нас двоих она не выдержит.
— Ну что вы барин. Я всего лишь подогрела для вас воду, — огорошила Аленка неожиданным признанием, разгибая спину, и стряхивая в бадью капли с намоченных рук.
— Че-че ты сделала? — ошарашенно пробормотал я, целиком опускаясь в бадью, и с изумлением подмечая, что вода в ней действительно стала гораздо теплей, чем когда секунд пять назад опустил туда первую ногу.
— Технику Уютной руки применила, — улыбнулась девушка, — вторую стойку — для нагрева воды… Ну как вам, барин? Не горячо?
— Не, норм… В смысле, отличная водичка, — пробормотал я, окидывая Аленку пристальным взглядом, и тут же мысленно матерясь от увиденного. Оказывается, даже горничные в этом повернутом на игре мире следуют по пути системного развития, а моя Аленка имела немного-немало — аж третий уровень развития. С набором, соответственно, минимум трех системных техник.
В следующее мгновенье я невольно сглотнул, наблюдая, как единым слитным движением девушка стянула с себя через голову платье, оказавшись вдруг полностью обнаженной.
— В бадью к вам, барин, конечно, я не полезу, — хитро подмигнула мне бедовая девчонка. — Но уж спинку барину помыть помогу обязательно… Ежели, конечно, он не будет против? — томно изогнувшись, вопрос свой Аленка закончила, впившись мне в губы страстным поцелуем.
Разумеется, у меня и в мыслях не было ей возражать…
Глава 11
Глава 11
Переводя дух после очередного соития, мы лежали, крепко обнявшись, в моей огромной кровати.
— А с этим Твердом у тебя?.. — таки решился я задать давно мучавший меня вопрос.
— Нет, барин, мы с ним не разу не были вместе, — заверила Аленка.
— Погоди, но Демьян сказал, что вы вроде как жених с невестой?
— Да, это правда.
— Ничего не пониманию. Так, если это правда, значит…
— Нас сосватали против нашей воли, барин, — перебила меня девушка. — Мы не любили друг друга. Но через пару месяцев у нас на самом деле должна была состояться свадьба. Так часто случается среди дворовых людей, барин. Это вольные вправе сами решать свою судьбу. Мы ж с Твердом — люди подневольные.
— Выходит, я порушил твою свадьбу.
— Это так, барин. Но я ничуть об этом не жалею.
— Все равно в ток не возьму, Аленка: если Тверд тебя не любил, зачем он с дружками так зло отомстить тебе у алтаря намеревался?
— Так жених же.
— И че?
— Мой обнародованный позор дал ему такое право, — пожала плечами Аленка, будто бы растолковывая мне очевидные, с пеленок всем известные прописные истины.
— Право насиловать тебя с дружками⁈ — возмутился я.
— Нет, право на ритуальное убийство порченной невесты на алтаре, — огорошила очередным шокирующим признанием девушка. — Потешиться же с дружками над изменщицей напоследок — это лишь начало кровавого ритуала.
— Охренеть, тут нравы у вас, конечно! — прошептал я, откинувшись на подушку.
— Барин, что вы сказали? Я не расслышала.