Убедившись, что процесс заполнения Резерва увеличился в разы, так же привычным макаром скастовал четвертую ступень иллюзорной техники Дыхание пепла.
Далее, когда сделавший свою часть работы питомец отчалил щипать паутину с зарослей вокруг алтаря, я прошел на подготовленное место у стены дома и, скастовав Рывок батута, с места взвился на семиметровую высоту.
Глазомер меня не подвел. В высшей точке прыжка край крыши оказался мне примерно по грудь, и из столь благоприятной позиции мне, разумеется, не составило труда, ухватившись обеими руками за черепицу, сперва зависнуть над провалом на краю, а затем, подтянувшись, забраться на крышу.
К сожалению, несмотря на все мои отчаянные старания, бесшумно проделать подъем на крышу не удалось. Во время рывка старая черепицы предательски заскрипела под пальцами рук, и в довершение бед шатающийся глиняный черепок с краю, неуклюже поддетый коленом моей правой ноги, сорвался с крыши и ухнулся вниз, где с оглушительным БЗДЫЩ разлетелся на мириады мелких осколков, окончательно послав по бороде всю мою маскировку.
Интуиция тут же забила набат, и я, не раздумывая, повторно скастовал Рывок батута. И взвившись снова на семиметровую высоту (уже над крышей дома), увидел, как разлетается веером разнокалиберных осколков кусок крыши, только что бывший у меня под ногами, под слаженным ударом трех массивных хитиновых копий, вырвавшихся наружу, разумеется, из чердака.
Через секунду я спланировал и мягко на носочки опустился на жесткое центральное ребро крыши. Пробившей же вхолостую край крыши страж на одном тройном ударе не успокоился, и его хитиновые лапы-копья продолжили таранить чердак изнутри и месить снаружи черепицу дальше, стремительно расширяя во все стороны изначально не хилую дырку в крыше. Удержаться на завибрировавшей, как при землетрясении, от частых ударов крыше стало для меня тем еще испытанием, но в разы паршивей пришлось, когда через здоровенную дыру, за считанные секунды пробитую лапами монстра в боковом скате крыши, наружу выбрался гигант-страж, габаритами пузатой туши (не считая шестиметровых шестов-лап) почти не уступая моему слоноподобному грома-быку.
Из-за предусмотрительно наложенного ранее иллюзорной техники шлусер не смог почти в упор разглядеть мою одиноко торчащую по центру крыши фигуру, но гигант определенно почуял рядом сторонне присутствие (увы, четвертая ступень Дыхания пепла не смогла полностью закрыть от Давления этого чудовища), и, не доверяя одному лишь зрению, заняв устойчивое положение на четырех задних лапах, двумя передними парами огромных лапищ монстр стал сноровисто ощупывать не поврежденную черепицу вокруг.
Легкими касаниями пробегая по черепичным рядам, когтистые лапы монстра с четырех сторон неотвратимо взбирались на верх, и прекрасно осознавая, что через считанные секунды буду ими обнаружен, я лишь обреченно пялился на подбирающиеся хитиновые копья, не смея шевельнуться. Потому как любое резкое движение мгновенно сбросило б с меня иллюзорную технику, и увернуться с пятиметровой дистанции от последующей тут же атаки прозревшего стража (принимая в расчет длину его лап) у меня стопудово не было ни единого шанса.
И когда, буквально за секунду до неминуемого разоблачения, я приготовился призвать топор и дать последний отчаянный бой таки нащупавшему меня монстру, мне на выручку наконец пришел пит. До рогатого тугодума внизу дошло-таки, что появление шлусера на крыше — это гребаный форсмажор, что наш изначально разработанный план накрылся медным тазом, и ждать условного сигнала от невидимого меня больше не имеет смысла. Ну и еще, разумеется, пит не мог не почувствовать нависшую над хозяином смертельную угрозу. Уж не знаю какая из вышеозначенных причин подтолкнула Заразу к решительным действиям, но питомец очень вовремя врезал рогами по сигнальному канату у алтаря. И почти обнаруживший меня на крыше страж, тут же сделав стойку на прямую угрозу своей «прелести», со всех ног рванул по крыше к басовито загудевшим канатам сигналки.