— Да не про то мы, барин, — замахал на меня руками Демьян. — Признаем, что насилия с твоей стороны не было, и бабы наши пришли к тебе добровольно.
— Охренеть… И какие, стесняюсь спросить, тогда у вас ко мне могут быть предъявы?
— Почто Малашку мою выгнал так рано, барин?..
— И Любаву мою?..
— А Василиску кухаркину на всю ночь оставил!..
— И Марфушку гридькину то ж! А чем моя Олька хуже?..
— И Ксану мою не уважил, как должно, барин?.. — посыпались претензии прямо из толпы.
— Парни, вы че серьезно? — округлившимися от изумления глазами, я смотрел, как ратники, перекрикивая друг друга, начали наперебой предъявлять мне вовсе не за то, что я вчера возмутительным образом, средь бела дня, трахал их жен, а за то, что я трахал их слишком мало.
— Не гоже так поступать с преданными воями своими, барин, — подытожил лавину предъяв в мой адрес Демьян.
— Ну извините, устал, не сдюжил всех, — развел я руками. — И чтоб ситуации такой впредь больше не возникало, давайте, парни, уже сами женщин своих активней удовлетворять начинайте!
— Дык, когда ж!..
— Мы ж вот только ж!..
— С алтаря ж!.. — зажужжали доброхоты, потрясая мечами и копьями.
— Но про бабьи обиды на меня, однако ж, уже наслышаны, — перебил я. — Значит, успели пересечься с благоверными. Но вместо того, чтоб сразу завалить неудовлетворенных жен в кровать, и отодрать их как следует, вы тут претензии мне какие-то нелепые насочиняли.
— Да как же ж, барин! — всплеснул руками Демьян. — Мы ж за справедливость обществом радеем.
— Эй, хорош скалится, рогатый, — отвернувшись от понесшего откровенную ахинею воеводы, крикнул я питу. — Уноси меня, нахрен, из этого дурдома, пока я не прибил здесь кого-нибудь!
— Муууу!..
— Слышь, умник! Молча уноси!
Глава 34
Глава 34
— Муууу!.. — донесся, сквозь свист встречного ветра, рев стосковавшегося за ночь по беседе пита.
— Да понятно, что за живу, для пассий своих, мужики рубятся, — ответил я, отгородившись от раздирающего щеки воздушного потока освоенной накануне четвертой стойкой Стального вепря. — Но, блин, это ж люди — не звери. Должны ж быть какие-то рамки…
— Муууу?..
— Уж чья бы корова мычала! Пардон, за каламбур.
— Муууу!..
— Ага, вот, прям, ты у нас эстет, блин!.. Жарит буренок и тут же, в порыве страсти, бошки им отгрызает! А следом и прочую говядину телок свеже-оттарабаненных подъедает, с костями и потрохами. Так что остаются от бедняжек в конце лишь рожки да ножки.
Набрав стандартную километровую высоту, Зараза широко раскинул крылья и, поддерживая ускорение резкими косыми махами, стрелой понесся к очередной намеченной мною на карте цели.
— Муууу!..
— Нашел чем гордиться — ничего он от буренок не оставляет! Целиком сжирает — проглот!
— Муууу!..
— О-ооо! Пипец, добрый. Всего семерых подружек рогатых в этот раз схомячил. А в предыдущий раз скольких осчастливил, стесняюсь спросить?
— Муууу!..
— Со счетом в тот раз не заморачивался, значит? Оттягивался по полной!
— Муууу?..
— Зашибись! Я ж еще, в итоге, и душный тип.
— Муууу!..
— И че, что предыдущие коровенки все возродились?.. Это ж не нормально — жрать самок своих!
— Муууу?..
— Слышь, извращенец рогатый, ты за базаром следи! Я культурный человек и дичью такой заниматься не собираюсь!
— Муууу?..
— Че ты там видел⁈ Я сексом занимался на кровати в спальне с девушкой своей, между прочим.
— Муууу?..
— Какая сотня баб?.. Их меньше там было.
— Муууу!..
— Конечно, мне видней!
— Муууу?..
— Что значит: ну и кто из нас двоих извращенец?
— Муууу!..
— Ой, вот ща не надо, а!.. Да, в этот раз все шишки посыпались на меня, а до тебя с утра никто не докопался. Но! Это чисто обстоятельства так сложились. Ратники с алтаря недавно откинувшиеся еще не успели живы в обнулившихся Запасах скопить. И с такими же пустыми пассиями им нечем пока что делиться — у самих впритык, чтоб не сдохнуть. Вот и возник такой болезненный ажиотаж к мой персоне. Даже мамаша в этот раз со мной вела себя, как паинька — ни разу не поцапались.