— Позови слуг, пусть помогут мне спуститься!
С незнакомой мне женщиной мы просидели, держась за руки, минут десять, пока она не решила, что меня нужно срочно накормить. Через несколько минут я уже уплетал очень вкусно приготовленное мясо с овощами. Она вначале даже пыталась покормить меня сама, как маленького, но я наотрез отказался, потому что и сам мог ложку удержать. Когда в тарелке оставалось всего пара ложек вкусности, я увидел, как в комнату на кресле вносят мужика. Возрастом он был чуть старше моего няньки, довольно крепкого телосложения, о таких мужиках говорят — как медведь. В волосах давно поселилась седина, но она не портила, а лишь добавляла ему определённой солидности. Он смотрел одновременно и властно и заинтересованно, в этом взгляде сразу чувствовалось что он хозяин этого замка. Мужик оказался инвалидом, ноги его почти не слушались и уж тем более не могли вертикально удержать его не малый вес. Пару минут мы разглядывали друг друга. Он смотрел, чуть прищурившись, видимо потому что ещё и видел не очень хорошо. Я смотрел как обычно в последние несколько дней — офигевая от всего увиденного. Правда, старался, глаза по шесть рублей не делать, чтобы не выдавать своего офигевания. Пока мы с ним играли в гляделки, комната заполнилась людьми. Сюда пришли, чуть ли не все обитатели замка и, судя по всему для того, чтобы посмотреть на реакцию этого инвалида.
Мужик, закончив меня разглядывать, что-то сказал, я, разумеется, его не услышал, просто видел, как шевелятся его губы и всё. В ответ я улыбнулся и кивнул головой, поприветствовав таким образом. Убедившись, что я его не слышу и не узнаю, мужик как-то сразу «сдулся», из него словно стержень выдернули. Мне показалось, что он даже меньше стал и ещё старше. В его взгляде появилась грусть и сочувствие по отношению ко мне — убогому. Через минуту, отложив тарелку, я попытался встать, а то кто же его знает, может перед ним сидеть не положено. Мои бинты, которые были видны даже сквозь одежду, помешали быстро встать, на помощь мне пришёл мой неожиданно появившийся в моей жизни нянь. С его помощью я встал, но не для того чтобы поклониться владельцу замка, наоборот, я выпрямился и расправил плечи. Хотел, дать понять, что и я, может и не такой медведь как он, но тоже не слабак. Две раны тут же напомнили мне, что так делать пока слишком рано и я поморщился, получив порцию боли в левом колене и правом плече. С плечом было понятно, в него какой-то умник ткнул мечом, а вот на моей коленке никакой раны не было, почему колено болело, я понятия не имел. Ударили в него чем-то или может быть, сам как-то его повредил, я не знал. Последнее что помнил о том сражении, в котором пришлось принять непосредственное участие, было то, как поднял топор. Дальше память всё практически подчистую стёрла. Остались только какие-то короткие обрывки, в которых кроме большого количества крови и жуткого запаха от разбросанных вокруг внутренностей, больше не было ничего.
Теперь стоя перед этим инвалидом, я не понимал, что мне дальше-то делать, садиться обратно на лавку или же продолжать стоять. Стоять мне было тяжело, и я решил изобразить, что ещё немного и упаду. Стал покачиваться, слегка подгибая левую ногу, намекая, что она у меня травмирована и крепче сжал плечо своего няньки. Он подставил его помогая встать, но я после того как встал, руку с его плеча не убирал, словно заранее знал, что пригодится. Сцена — «раненый воин» удалась, меня обратно усадили на лавку, после чего мужик-инвалид приказал, поднести его ко мне ближе. У меня где-то внутри появился страх, я не знал, чего ждать от этого мужика, казалось, что он сейчас сделает что-то такое, после чего уже будет невозможно притворяться немым и потерявшим память.
Все страхи оказались лишь моими дурными мыслями. Мужик взял меня за руку и посмотрел в глаза. Теперь, находясь близко, он видел меня достаточно хорошо. Его взгляд оказался тяжёлым, но я смотрел в ответ, не отводя глаз. Вскоре его взгляд изменился, теперь он уже не был таким тяжёлым, он стал удивлённым, но лишь на мгновение. Кроме меня этого никто не заметил, все в это время смотрели на меня и чего-то ждали. В итоге дождались, мужик кивнул и что-то сказал, после приказал отнести его обратно, откуда принесли. Судя по реакции всех собравшихся, я был официально узнан, вот только кем, я так и не понял.
— Ладно, не так важно за кого меня приняли, главное что убить не пытаются, остальное переживём, — подумал я.
Вскоре мне помогли подняться на второй этаж, где мне выделили комнату. В этой комнате мне предстояло, продолжить «зализывать» раны. Что будет потом, я, разумеется, не знал, но очень надеялся, что после этого не займу место какого-нибудь раба.