Я держусь поближе к Аянами.
"Аянами..."
Единственная, кто меня принял. Доверившаяся мне. Та, кто смогла разглядеть во мне больше, чем просто копию Икари Синдзи.
"Рей..."
Защищать пилота.
Пальцы, крепко, сжавшая рукоять пистолета. Я знаю, что делать дальше. Я все давно решил. Почему же я медлю? Почему так колотится сердце у существа, не имеющего собственных эмоций? Я должен
Защищать пилота.
Но ведь можно и по-другому! Не так! Я не могу этого сделать! Ведь я должен
Защищать пилота.
Все быстрее билось сердце. И все быстрее стучало в голове:
Защищать пилота. Защищать пилота. Защищать пилота...
Старая, выжженная плазменным огнем в сознании Евы и ее пилота, установка, билась в рассудке. Билась сама с собой.
Биение нарастало, грозясь развалить разум на куски...
Защищатьзащищатьзащищать...
Чуть спотыкаюсь, отставая от Рей на шаг. Вспышка беспокойства с ее стороны. И удар.
Описавшая дугу рука бьет рукоятью пистолета по прикрытому синими волосами затылку. С необычайной четкостью ощущаю, как сдвигается слой кожи под моим ударом. Ощущаю жесткость так похожих на мои волос.
Вспышка боли. Что-то с хорошо ощутимым звоном обрывается внутри. И второй рукой я подхватываю потерявшего сознание Другого Пилота. Кого-то очень близкого.
Пустота в душе, пустота в мыслях. Есть только боль.
- Икари, ты чего творишь! - вскидывается Судзухара. Он готов броситься на меня, но натыкается на мой взгляд и замирает. Что тебя остановило?
- Ты не Синдзи! - почти звериный рев женщины. Непоправимость потери. Вскинутый на меня автомат.
- Да, - я аккуратно укладываю Рей на залитый кровью пол. - Он умер, как вы его и предупреждали.
- Ты!.. - Судзухара сжимает кулаки и все же бросается на меня.
И налетает всем телом на невидимую преграду. Тихое предупреждающее рычание Зверя.
И только Аска все это время молча смотрит на меня, широко раскрыв глаза. Почему ты так смотришь на меня? Почему хочется спрятаться от твоего взгляда? Не смотри на меня, Аска...
Я распрямляюсь и иду к Еве, оставляя людей позади. Вот и все. Пустота внутри. Обломки души и разума. Радость, смешанная с болью. Я сделал это. Сделал то, что никогда бы не сделал Ноль Первый или Икари Синдзи. Сделал невозможное для них. Никогда бы Ева не причинила вреда пилоту - тому, кого должна защищать.
"Я - не Ноль Первый".
Никогда бы Икари Синдзи не поднял руку на Аянами Рей. На ту, за кого действительно был готов умереть и в итоге действительно умер.
"Я - не Икари Синдзи".
Это мое решение. И даже не той единственной установки, что связывала нас троих. Теперь ее тоже нет.
"Это было МОЕ решение. Мой выбор".
- Синдзи! - голос Аски бьет в спину. - Возвращайся, Синдзи! Даже если ты не помнишь нас - возвращайся! Даже если ты не вспомнишь себя - возвращайся! Мне плевать! Даже если Рей тебя теперь бросит - у тебя останусь я! Слышишь, Синдзи?!
Я улыбался. Улыбался так же, как те клоны Другого Пилота. Улыбался собственной пустоте и боли, ей порожденной. Разве ты не еще поняла, Аска? Я - не Икари Синдзи. Меня ничего с ним не связывает. Я - свободен. Я поступаю так, как я сам того хочу.
"Так кто же я такой?"
Я так и не сумел понять этого. Так и не решил, какое имя себе взять... Но это не важно. Я могу принимать решения. И это - именно мои решения. У меня есть своя личность и свобода воли.
Как хорошо я сейчас понимал Каору. Быть разумным и при этом не свободным принимать собственные решения... Это действительно ужасно.
Ноль Первый бережно обхватывает меня рукой и поднимает к спине, где уже выдвинулась контактная капсула.
Плюхнуться в заполнившую капсулу LCL. Установить связь с Евой - все так просто и так обыденно.
"Все позади".
Тихое рычание Зверя, теплая и неумелая поддержка.
"Что? Зачем? Мне не плохо. Ты же чувствуешь - я улыбаюсь. Я же радуюсь, Зверь, так зачем это?.."
Пустота внутри, которая очень скоро будет заполнена. Боль, которая пройдет.
Синхронизация. Доломать АТ-полем ведущие к другим Евам конструкции - и на поверхность. На наш самый главный бой.
Часть Объединенного (Зверь).
Я завершил свою работу. Оставалось лишь дождаться решения Пилота. Дождаться - и умереть. Умереть, передав ему те выделенные мной части, что не являлись личностью Евы. И вернуть убитого Пилота к жизни.
Я вспоминаю его. Того, кто считал меня другом. Того, кто принял меня. Того, кто дал мне личность. Мою ценную и столь хрупкую часть, которую я не сумел сберечь.