Но никого не было поблизости, никто не мог прийти на помощь. Пит знал это, злорадно улыбался и продолжал свое дело.
До дома было недалеко, и мать услыхала крик о помощи. Она поняла: надо спешить на выручку, что-то случилось с дочерью, она сразу узнала ее по голосу. А вдруг это насильники, пытающиеся обесчестить ее девочку? Сколько их нынче развелось. Старуха поискала глазами, увидела кочергу, встала с постели и вышла из дому в ночную темь.
Берта сопротивлялась до последнего, и когда уже едва не случилось непоправимое, услышала, как мать зовет ее. Она громко отозвалась. Пит замер. Черт возьми, и принесла же нелегкая старуху! Только он разжал руки, собираясь оставить жертву и бежать, как миссис Марсделл изо всех сил огрела его кочергой по голове.
Пит потерял сознание...
Они наконец-то встретились однажды вечером, когда Дэн вернулся с лова. Пришелец распивал пиво в трактире; к нему подошли и сказали, что с ним хотят поговорить, его ждут у входа, под сенью большого эвкалипта. У Пита был с собой нож, с ним он ничего не боялся. Едва он вышел, перед ним вырос Дэн и объявил, кто он такой и чего хочет от него, Пита Коуленса. Пит натянуто заулыбался, что-то залепетал в свое оправдание, а сам тем временем обдумывал, как незаметнее вынуть нож. Наконец ему это удалось, и он чуть не пырнул Дэна в живот, но тот опередил его, врезав кулаком в челюсть, и Пит упал, выронив оружие. Но быстро вскочил на ноги, и они сцепились. Дэн тоже получил несколько крепких ударов, но сам отделал противника так, что тот уже не поднялся.
Мужчины стояли вокруг и, попыхивая трубками, наблюдали за поединком. Никто не помог Питу и даже не подошел посмотреть, жив ли он. Все, и Дэн в том числе, вошли в трактир и, потягивая пиво из кружек, стали обсуждать планы будущего лова.
Казалось, на этом инцидент исчерпан. Пит, конечно же, остался жив и больше не предъявлял претензий ни к кому. Смирился он или нет - кто знает, во всяком случае, ни на Берту, ни на Дэна он не обращал теперь никакого внимания. И все решили, что он успокоился. Но никто не догадывался, что было у него на уме.
А Пит вынашивал план мести.
Он искал подходящего случая.
И случай этот представился. Правда, не так пришелец мечтал отомстить.
Прошел почти год. Однажды Пит заболел тропической лихорадкой и несколько дней провалялся в постели. Вскоре врач разрешил больному небольшую прогулку, и тот отправился к берегу моря. Все мужчины с утра ушли, - кто на лов, кто на охоту, - в поселке оставались только их семьи. Каждый занимался своим делом, и никто не обращал внимания на человека, одиноко шагающего по тропинкам близ домов.
И вдруг Пит насторожился: кто-то кричал. Он остановился. Крик повторился. Сомнений быть не могло - голос женский. Пит недоумевал: кто же это так орет? Наконец, догадался: кричали в доме Денни Паркера. Значит, это Берта, больше некому, ее мать умерла полгода назад. Причина тотчас стала ясна: дочь старателя была беременна, весь поселок знал об этом. Видимо, подошел срок.
Пит знал: когда кричит роженица, ей необходимо немедленно оказать помощь, иначе быть беде. Он злорадно усмехнулся, подошел к хижине и заглянул в окно. Он увидел, как Берта медленно, осторожно сползает с кровати на пол. Каждое ее неловкое движение при этом сопровождалось отчаянным криком и выражением невыносимого страдания на лице. Но никто не слышал ее, и она стала ползти, чтобы открыть дверь. Теперь ее вопли, конечно же, услышат соседи, и она будет спасена.
Ей осталось преодолеть всего несколько шагов, но Пит оказался проворнее и уже стоял у двери... На какое-то время перед ним неожиданно возник образ дочери миссис Марсделл: страдальческое лицо со слипшимися на лбу волосами. Образ этот, чем-то схожий с "Кающейся Магдалиной" Тициана, не уходил и как немой укор стоял перед глазами, но, тем не менее, нисколько ему не помешал. Хладнокровно и быстро, словно желая поскорее избавиться от преследовавшей его святой Магдалины, обратившей взор к Создателю, он выдернул из земли торчавший в ограде кол и подпер им дверь снаружи. И тотчас кто-то глухо ударил в нее изнутри. Потом еще и еще... Но дверь не открывалась. И вновь послышался мученический крик роженицы и ее возглас, обращенный к небесам. Потом снова удары и те же крики. С каждым разом удары эти становились все слабее, а голос все тише...
Пит ждал, укрывшись в кустарнике. Он знал, что несчастной женщине уже не доползти до окна, последние надежды она возлагала только на дверь и все свои силы оставила возле нее. Она была не заперта, и Берта не могла понять: неужели она настолько ослабла, что не может открыть эту проклятую дверь? Ей даже и в голову не пришло добраться до окна и попытаться выбраться наружу другим способом. А когда эта мысль озарила ее, она удивилась, что не подумала об этом раньше. Сколько упущено времени и ушло сил... Но она хотела выйти во двор, только об этом и думала, ведь там ее сразу увидели бы и услышали соседи, а теперь, когда у нее ничего не вышло... Кто-то закрыл дверь, но только не Дэн... Значит, ее заперли? Зачем?..
Она подумала, что ей не удастся вывалиться из окна. Было высоко, вылезти осторожно она не сможет, стало быть, придется падать вниз, на землю!.. Но тогда она убьет свое дитя, которое уже рвалось на свет божий, разрывало все внутри, не понимая, почему это люди так медлят, почему не торопятся освободить его из плена, дать ему свободу!
Он был настырный, ее младенец, и решил сам проложить себе дорогу к свету, к воздуху. Этим он чуть не убил мать. Она раскрыла рот, собираясь заорать от боли и с ужасом поняла, что не слышит собственного голоса. Господи, да у нее нет сил даже на то, чтобы кричать! Как же она доберется до окна и раскроет его?! И все же она решилась на этот шаг. Ударила последний раз локтем в дверь, развернулась и поползла...