Минут через двадцать приползает Антон. Видок у него такой, будто пару минут назад брат выполз из-под катка: лицо помятое, волосы взъерошенные.
— Я ща сдохну! — твердит Тоха и с опаской придерживает голову руками.
— Не, мамуля, так не пойдет, — ворчу я. — Сначала отработай, как положено, а потом сдыхай. И желательно не у меня дома. Мне труп хранить негде.
— А я тебе говорил, что холодильник надо брать побольше, — бубнит он. — Почему ты никогда не слушаешь мамочку? Мамочка жизнь прожила, а ты… Эх!
— У меня в аптечке было что-то от похмелья. Поройся, — я встаю из-за ноута и разминаю шею. — И вообще, завязывай уже бухать. Беречь себя надо. В твоем-то возрасте! Двадцать семь — это не восемнадцать — в Древнем Риме ты бы уже отползал в сторону кладбища.
— Во-во! В Древнем Риме было хорошо. А тут меня заставляют впахивать от рассвета до заката. Кстати, ты чего вчера так рано слинял?
Я пожимаю плечами:
— Надоело.
— А кое-кто очень расстроился из-за твоего отъезда.
— Кто?
— Сестра хозяина дома. Она положила на тебя глаз.
— И когда только успела?
— Пока ты кружил ее в танце, наверное.
— Подожди! — оживляюсь я. — Ты сейчас — что, про брюнетку похожую на Одри Хепберн?
— Ага, про нее. Она — двоюродная сестра моего кореша.
— Как тесен мир!
— Она просила скинуть тебе ее телефон, кстати, — Тоха достает айфон и начинает рыться в «Контактах».
— Не надо, — отмахиваюсь я.
— А я все-таки скину! — бормочет он. — Нет ничего хуже руководителя со спермотоксикозом.
— Хм, кажется, кто-то давно не огребал…
Мой телефон тренькает, сообщая об смске. Тоха подмигивает:
— Не торопись отправлять ее в бан, Никитос. Ничего ведь девочка. Авось будет настроение — звякнешь. Возможно, с ней придется повозиться, зато, зуб даю, она девственница и изголодалась по мужской ласке.
— Слышал бы тебя твой кореш!
Тоха морщится и возводит глаза к потолку.
— Ладно, я — в тренажерку, — говорю я. — Арбайтен, парни! Приду — отчитаетесь.
Раньше, оказываясь за компом, я всегда первым делом заходил на свой канал, но сейчас, после тренировки, почему-то наведываюсь сначала к Нике. Хотя, в принципе, в моем интересе нет ничего криминального. Она — мой деловой партнер — я должен быть в курсе ее дел.
На канале Ники обнаруживается новое видео — про выходные в Стамбуле. Я втыкаю наушники и жму «Плэй». Злючка опять начинает влог с провокации — в крохотном полотенце вещает что-то про хамам. Вроде ничего такого в кадре не происходит, но я залипаю. Пятнадцать минут (столько длится влог злючки) пролетают совершенно незаметно.
Самого Стамбула в видео чертовски мало, зато Ники — достаточно. Треть видео она разгуливает в полотенце, еще треть — в купальнике. Оставшееся время нам предлагается гадать, задерет ли морской бриз ее до неприличия короткое платье.
В душе у меня поднимается легкое раздражение. А где, мать вашу, уютные южные улочки? Где знаменитый Гранд-Базар? Где Босфор?
Но я, конечно, отключаю в себе критика. А может, он сам вырубается от эстетического восторга. Я ставлю Нике лайк и пишу комментарий в духе: восхищен — давай еще. А потом зачем-то кошу глазами на коммы других подписчиков.
«Клубничка, выходи за меня!»
«Я бы вдул».
«Малышка, я сегодня видел тебя во сне. В эротическом».
«Ну и страшила!»
Взгляд спотыкается о последний выпад, и я буквально на автомате набиваю ответ: «Проверь зрение, болезный! Ника — красотка!»
В душе тут же разливается удовлетворение. Даже странно! У себя на канале я уже лет сто хейтерам не отвечаю — не интересно. Я и Тоху так настроил (он иногда переписывается с подписчиками от моего имени): всех недовольных — в игнор.
«Ника, сколько ты стоишь? Почему нигде нет подробного прайса?»
М-да, еще один юморист! И откуда только вы, уроды, вылезаете?
«Отвали от девушки. По-хорошему» — пишу я в ответ на этот перл.
Впрочем, следующий коммент не лучше.
«Никуся, покажи сисечки — задонатю твоему каналу тысяч десять!»
И тут я не могу «смолчать»: «Дядя, а шел бы ты…»
— Ты чего творишь, Никитос? — восклицает подошедший зачем-то Тоха. — На фига ты пишешь Клубничке? Вы только на лайнере должны познакомиться.
— Все нормально, Тох, — отмахиваюсь я. — Я вполне могут быть ее давним фанатом.