— Полли?
— Да, мэм? — остановилась девушка на пороге.
— Как ты думаешь, никто не станет возражать, если я заберу картину мисс Кент? Рамку я, естественно, оставлю.
Полли изумленно посмотрела на вышивку:
— Вам она правда нравится?
— Да, очень.
Полли улыбнулась:
— Я поговорю с миссис Гаттен. Но думаю, никаких затруднений не возникнет. Эта вещь никому в замке не нужна, а миссис Гаттен, я знаю, будет рада сделать вам какой-нибудь подарок. Так что вынимайте ее из рамы.
— Спасибо, — сказала Эмма.
Подождав, пока Полли убежит, Эмма подошла к стене и, дотянувшись, сняла картину. Она оказалась на удивление тяжелой. И толстой.
Деревянная рамка разошлась легко. Когда же Эмма сняла заднюю стенку, на пол упали письмо, несколько банкнот и маленький вышитый носовой платок.
Пораженная, она нагнулась и подняла деньги. Быстро пересчитала. Затем пересчитала снова, потому что не поверила первоначальному результату. Двести фунтов.
— Целое состояние для платной компаньонки!.. — прошептала Эмма.
Невозможно, чтобы Салли Кейт оставила двести фунтов случайно. На эти деньги можно купить небольшой домик и еще останется. С такой суммой предприимчивый человек может сдавать комнаты и жить на доход.
Салли Кент просто не могла забыть две сотни фунтов, спрятанные за рамой картины.
Эмма взглянула на конверт. Адресовано мисс Джудит Хоуп. Адрес лондонский. Послание было довольно кратким и писалось, по всей видимости, в спешке.
«Моя дорогая Джудит!
Прости за краткое письмо. Я знаю, что ты очень обо мне беспокоишься. Будь уверена — я жива и здорова. Мои дела идут неплохо. Я уже скопила двести фунтов и через две недели рассчитываю получить еще пятьдесят. Это просто невероятно! Только представь, моя дорогая, что мы сможем сделать с двумястами пятьюдесятью фунтами.
Не переживай. Возможность покончить с нашими жалкими карьерами стоит любого риска.
Не могу дождаться, когда все кончится, моя дорогая. Не пройдет и месяца, как я буду с тобой. И мы вместе поищем дом.
Всегда преданная тебе С.
P.S. Я вышила тебе в подарок носовой платок. Это для твоей коллекции необычных цветов. Когда у нас будет собственный коттедж, ты сможешь развести настоящий сад».
Эмма, как оглушенная, смотрела на письмо, пока голоса в коридоре не вывели ее из транса. Это Полли возвращалась вместе с лакеем.
Эмма задрала юбки и торопливо сунула письмо, носовой платок и банкноты в кармашки на поясе, который она надела под плотное серое дорожное платье.
Она успела опустить юбки как раз до появления на пороге комнаты Полли. Позади горничной маячил дюжий лакей.
— Альберт снесет вниз ваш сундучок, мисс Грейсон. Да, кстати, миссис Гаттен попросила передать вам, чтобы вы забирали вышивку с ее благословением.
Эмма прокашлялась.
— Пожалуйста, скажи ей, что я очень ценю ее доброту.
Ясно одно, думала она, наблюдая, как Альберт подхватывает ее сундучок. Что бы ни случилось в ту ночь, когда Салли Кент исчезла из Уэр-Касла, она свои вещи точно не укладывала. Несмотря на уверенность Полли и миссис Гаттен, это сделал кто-то другой. Кто-то, кто не знал о деньгах, спрятанных за рамой вышитой картинки.
Существовало очень мало причин, по которым уволенная без рекомендаций компаньонка оставила бы такие деньги. И ни одна из них не сулила ничего хорошего бедной Салли Кент.
Эмма помедлила в дверях комнатки и оглядела ее в последний раз. Первое впечатление оказалось верным. Здесь царила не просто подавляющая атмосфера — здесь витало зло.
Она поспешила к лестнице, радуясь, что наконец-то покидает Уэр-Касл.
Глава 12
— Я так и знала, что мы неплохо развлечемся. — Летти вошла в парадную дверь своего городского дома. — Разве я не говорила, что у тебя будет такая возможность, моя дорогая?
— Кажется, вы говорили что-то подобное, — отозвалась Эмма.
Входя за своей бывшей хозяйкой в холл, она развязала ленты шляпы. Поход с Летти за покупками требовал изрядных сил. Девушка просто умирала от желания выпить чашку чая.
— Моя модистка придумала, что делать с твоей грудью, — с удовлетворением заявила Летти. — Впрочем, я и не сомневалась.
— А вам не кажется, что она собирается сделать слишком откровенный вырез на моих новых платьях? — с сомнением спросила Эмма.
— Чепуха! Глубокий вырез сейчас в моде, милая.
— Верю вам на слово.
Однако в настоящий момент Эмму меньше всего заботила глубина выреза на платье.
Платья стоили гораздо больше, чем она получит денег. Интересно, удастся ли убедить Эдисона оставить их ей, когда это предприятие закончится? Наверняка должен быть какой-то способ закладывать платья, как другие закладывают драгоценности и подсвечники.
— Как скажете, Летти. — Эмма направилась к лестнице. — Если вы не возражаете, я бы выпила чаю у себя в комнате. Мне нужно немного отдохнуть. Вы меня совсем вымотали.
— Ступай, моя дорогая. Отдыхай сколько хочешь. Тебе это необходимо. Я приняла для тебя по меньшей мере дюжину приглашений на одну только следующую неделю. Не говоря уже о дневных визитах, которые мы должны нанести.