Слуга подошел к широкой лестнице и начал неспешно подниматься по мраморным ступеням. Ноги его ступали беззвучно по красной ковровой дорожке, удерживаемой металлическими стержнями.
Я вздохнул с облегчением, когда мы миновали зал разврата.
Нет, я вовсе не ханжа. Взгляд, брошенный на некоторых женщин, будил абсолютно несвоевременные мысли. Я даже на секунду представил, как это: быть там. Неузнанным, раскрепощенным...
Но в-основном, дело было в эмоциях, густым облаком витающих над толпой. Зачерпнув лишь чуточку, по самому краю, я понял: если погружусь в них с головой, перестану себя контролировать.
И ещё: эта энергия очень сильно отличалась от той, что была в цирке. Там эмоции были чистые, я бы сказал, искренние: восторг, интерес, испуг, радость, восхищение...
Здесь же находились люди, которым простые эмоции давно перестали приносить удовлетворение. Пресыщенные, витающие "над" миром простых граждан, эти люди ценили совсем другое: в-основном, власть. Власть над другим человеком, над его свободой. Способность даровать боль или наслаждение. Жгучее желание управлять, унижать и любым способом доминировать.
Очень сильные эмоции. И в каком-то смысле - привлекательные.
Но в энергии этого места присутствовал какой-то изъян, эдакий душок гнильцы, тлена и разложения.
Словом, на любителя.
Каковыми, наверное, и являлись местные стригои...
Путешествуя сквозь незнакомый доселе мирок, я так увлёкся анализом эмоций, и природы их энергии, что совсем забыл о цели нашего прихода. И самое главное - о хозяевах.
Очнулся, когда Алекс незаметно толкнул меня в бок.
Наверху лестницы нас ждали. Высокая девушка в старинном платье стиля "ампир". Сложная причёска, длинные белые перчатки, настоящие украшения... Эдакая Наташа Ростова, повзрослевшая и пресыщенная.
Она была намного младше Аллегры, но куда старше меня. И она не была сильной. Скорее, хотела таковой казаться.
- Свободен, - бросила она ливрейному слуге, когда тот дошел до верхней площадки и подобострастно поклонился.
Приказ стригойки подействовал на слугу, как хлыст: тот ретировался с удивительной скоростью.
Девушка посмотрела на нас и улыбнулась. Она даже не пыталась скрыть клыки - что в мире стригоев, я так понимаю, расценивают, как оскорбление.
- Человек, - бросила она презрительно в сторону Алекса.
- И горжусь этим, мадемуазель, - поклонился шеф.
- А ты... - не обратив на слова Алекса никакого внимания, стригойка сделала одно движение, просто дёрнулась, и вдруг оказалась рядом со мной. - Тебя я раньше не видела.
Одна её рука уже обнимала меня за шею, а другая устремилась к ремню на брюках. Я инстинктивно её перехватил, но под шелком белой перчатки ощущалась непреклонность стальной балки. С тем же успехом я мог пытаться удержать стрелу подъёмного крана.
Игнорируя моё сопротивление, она рванула ремень и потянулась к пуговицам на ширинке.
Я бросил панический взгляд на шефа, но тот лишь шепнул одними губами и едва заметно шевельнул правой бровью.
- Не поддавайся, - напоминал Алекс. - Будь спокоен.
- Софи! - резкий окрик не заставил девицу замедлиться и на миг. Выше, на следующей площадке, стояла Аллегра. - Оставь гостя в покое.
Старая стригойка сразу стала нравиться мне гораздо больше.
- Он всего лишь новичок, - не поворачиваясь, бросила Софи. - Я имею право с ним поиграть.
Сквозь пальцы на перчатках прорезались когти и прочертили ощутимые дорожки внизу моего живота...
Я почувствовал, как в ладонях теплеет - сила пришла сразу, стоило немного напрячься. С пальцев потёк фиолетовый поток энергии, и я с трудом удержался, чтобы не впечатать ладонь в напудренную грудь стригойки. Если бы не своевременное предупреждение Алекса - я бы так и сделал.
Но что дальше?..
- Этих гостей пригласил Мастер, - сказала Аллегра. - Они под его защитой.
- Но папочка всегда разрешает мне поиграть, - капризно топнула ножкой Софи. Тем не менее, руку из моих штанов вытащила. Я молниеносно застегнул все пуговицы, заправил рубашку и одёрнул пиджак.
Хорошо, что я не внял советам шефа и надел джинсы, вместо лёгких шерстяных брюк. Металлические клёпки значительно лучше сопротивлялись напору похотливых когтистых пальчиков. Простые пластиковые пуговицы отлетели бы сразу.
- Возможно, он позволит тебе поиграть ПОСЛЕ аудиенции, - короткий взгляд в нашу сторону. Намёк: будьте послушными, или вам отсюда не выйти... - Но сейчас ты должна вести себя хорошо. Иначе папочка останется недоволен. А ты ведь этого не хочешь, Софи?