Проанализировав полученный приказ, без труда нашла в нём лазейку. Рауль назначил срок с утра. Запрета уйти ночью не было. И единственное, что нужно было Алекс — дождаться, пока Рауль заснёт. На всякий случай она, сделав вид, будто отмеряет очередную дозу обезболивающего, капнула на сахар указанную на пузырьке дозу снотворного, а после, вызвавшись заварить травяной чай, бросила сахар со снотворным в кружку рыцаря. Дождавшись, пока голова рыцаря сонно свесится на грудь, поспешила прочь от лагеря, не взяв с собой ничего. Меч против дракона был бессилен, вещи только мешали бы и замедляли движение. А Бес была не уверена, что Рауль проспит до утра. О том, насколько эффективно снотворное действует на верленов, она не знала.
ГЛАВА 12
Выбравшись к подножью скал, Αлекс остановилась и задрала голову. В сгущающихся сумерках, на фоне стремительно темнеющего неба камни казались особенно недружелюбными.
— Гиблое местечко, — пробормотала Бес, переступая с ноги на ногу. — Надеюсь, дракон свил себе гнездо не на самой вершине местных эльбрусов. Я ж сегодня калека — не доберусь.
Под ногой хрустнула тонкая веточка, и Αлекс вздрогнула от этого звука, неожиданно громко прозвучавшего в вязкой, давящей тишине. Представила, каково было бы возвращаться одной от Змеиного пика. Это молчаливое, странное, чуждое место ей совершенно не нравилось. И ночевать в компании, безусловно, умных, но молчаливых Лешего и Чароита, выбираясь отсюда, ей не хотелось. Бес присмотрелась к скалам и вздрогнула. Одна из них в вечернем сумраке напоминала то ли египетского Сфинкса, правда, с целым носом, то ли задумчивую девушку восточного происхождения. Α вторая вершина, чуть пониже, была похожа на голову гигантской змеи, изготовившейся броситься на добычу. Даже пасть была раскрыта. Алекс несколько минут изучала жуткую каменную морду, настолько чёткую, что казалось, она высечена неведомым мастером. После вздохнула, тряхнула головой и медленно пошла вдоль массива. Странное дело, но почему-то змеиную голову можно было рассмотреть, лишь подойдя к скалам вплотную. Издали она не бросалась в глаза.
Кое-где за камни цеплялась чахлая растительность, такие же кривые деревья и низкие кусты, что и в лесу. Упрямо карабкались на скалы, отвоёвывая право на жизнь там, где она казалась совершенно невозможной. Бес усмехнулась, невольно сравнив местную флору с вездесущими одуванчиками, нахально пробивающимися сквозь асфальт. Подошвы сапог мягко пружинили по песку.
— Дракон, а дракон, — пройдя метров двести вдоль каменной гряды, Алекс остановилась. — Ты ведь наверняка в курсе, что я тут хожу-брожу. И раз до сих пор не поджарил нас с благородным де Ла Реем до хрустящей корочки, значит, у тебя есть какие-то планы. Как насчёт пообщаться?
Умолкла, отгоняя от себя мысль, что вот так и начинаются всякие интересные психические заболевания. Человек разговаривает с придуманным другом. Только в её случае, вместо придуманного друга — мысленно наделённый разумом дракон. Впрочем, хорошо уже то, что этот самый дракон в принципе существует, раз днём его видела не только она. А, как говорил папа Дяди Фёдора, с ума поодиночке сходят. Но дракон молчал. То ли не слышал, то ли считал себя выше того, чтобы общаться с каким-то там человеком. Или всё-таки был неразумным.
— А я бы с удовольствием с тобой поболтала, — Алекс запрокинула голову, глядя на каменную рептилию. — В сказках драконы обычно были мудрыми. Ну, в тех случаях, когда не похищали принцесс. И мне всегда было интересно, как драконы разговаривают, если у них, то есть, у вас, абсолютно отличное от человеческого строение гортани. Телепаты, что ли? Или чревовещатели?
«Мыслеречь», — внезапно всплыло в сознании. И Бес могла поклясться, что интонация, с которой было произнесено это слово, принадлежала не ей. Сердце забилось чаще.
— Об этом я не подумала, — признала она. — Перемудрила.
«Вы любите всё усложнять», — раздался ответ от невидимого собеседника. Без издёвки, без иронии, сухая констатация факта.
— Любим, — согласилась с очевидным Алекс. — Создаём трудности и сами же мужественно их преодолеваем. Через тернии к звёздам, сквозь препятствия — к счастью. Как в притче про бедного пастуха, который мечтал разбогатеть и жениться на любимой девушке, отец которой отказывался отдавать дочь бедняку.
«Я не знаю этой притчи», — ответил дракон после недолгого молчания.