— Дальше следовало бы спросить про беременность, но не буду, — закусывая губу, многозначительно произносит Инна.
— Ну спасибо, — приподнимаюсь и сажусь на кровать, опираясь о стену. — У меня там что-то точно не так. А если у меня никогда не будет детей? — смотрю на Инну в надежде, что та успокоит меня, но головой понимаю, что нет-не успокоит. — Я же хочу детей, не сейчас, но когда-нибудь точно. А если я уже бесплодна?
— Глупышка, давай запишемся в женскую консультацию. Не нагнетай. Я уверена, что это из-за того, что ты стрессуешь и сбросила вес. Откуда там месячным взяться, если тебя ветром сдувает?
— И ты туда же.
— Ну а что? Ладно, прекрати из-за этого грузиться. Запишемся к врачу, можно в платную клинику по купону сходить, а то очередь в ЖК хрен дождешься. Найдем мы тебе эти пару тысяч, не дрейфь.
— А как они меня будут смотреть? Ну… там. Поняла?
— Поняла. Через задницу.
— Чего?
— Ну девочек смотрят через задницу.
— Да иди ты! — резко вскакиваю с кровати, поправляя непослушные волосы. — Не пойду я ни к какому врачу. Жила как-то и дальше проживу. На прокладках экономлю, во всем есть плюс.
— Какого хрена я тебе вообще это сказала, дура! Хотя ты определенно дурнее меня. Не пойму я тебя, Леська, то ты бойкая и острая на язык, то такое ссыкло, что мне страшно становится за тебя.
— Если бы ты знала, как мне страшно от самой себя. И вообще…, - смотрю на себя в зеркало и впервые понимаю, что внезапно возникший в моей жизни Игорь, в общем-то прав. От этого становится невыносимо горько. — Инн? Я страшная? — провожу руками по наспех обрезанным волосам, которые сейчас представляют собой что-то отдаленно напоминающее каре, и вновь хочется от души расплакаться.
— Глупости не говори, — Инна встает с кровати и подходит ко мне сзади, кладет руки на плечи и легонько их сжимает. — Единственный в тебе недостаток-это маленький рост и худоба. С первым бесполезно бороться, разве что сменить кроссовки на туфли, ну а второе решается быстро-откормить и точка, — игнорирую Иннину реплику о моих «единственных недостатках», прекрасно понимая, что она меня просто успокаивает.
— Ну зачем?
— Что?
— Зачем я обрезала волосы?! Дура! А ноздри? Ноздри у меня большие и широкие? — перевожу взгляд на Инну, которая в ответ лишь округляет глаза и, приложив мне ко лбу кулак, начинает стучать им по моей черепушке.
— У тебя мозг вообще как, работает или от голодания сдох? Чего ты несешь? Какие ноздри?
— Сегодня мне сказали… точнее вчера, что я плоскогрудая, плоскозадая и широконоздревая уродина.
— Широконоздревая?!
— Ну я не знаю, как это говорится. Ты же прекрасно поняла. А еще он сказал, что на меня ни у кого не встанет. Ну… член в смысле.
— Тю, встанет еще как. Но волосы ты реально зря обрезала. Ну да ладно, они у тебя благо растут не как у меня, три волосины за год. Скоро отрастет такая коса, что ты этому чмушнику обмотаешь ею его шею, а кончики в ноздри вставишь, чтобы у него в носу защекотало.
— Никакой он не чмушник.
— Кто это вообще такой?! — не унимается Инна и хватает меня за рукав кофты, как только я отхожу от зеркала.
— Мужчина.
— Ну понятно, что не баба, раз не встанет. Где ты его откопала?
— Это скорее он меня откопал под двумя уродами.
— В смысле?!
— В прямом, меня снова затащили… только уже в кусты, и если бы не он, то… в общем, ты все поняла. Поэтому он кто угодно, но не чмушник.
— Лесь, давай к бабке сходим.
— К какой бабке? — непонимающе уставилась на нее, одергивая рукав кофты.
— Ну к колдунье там, или как их кличут. Колдуй баба, колдуй дед. Ну, чтобы тебя перехотели хотеть насиловать. О как сказала!
— Совершенно не смешно, — обиженно бросаю я, и возвращаюсь на кровать.
— Я и не смеюсь. Ну может это сглаз какой? А что, вдруг тебя мать прокляла, а говорят материнское проклятье самое сильное.
— Не говори глупостей. Все, забыли про все это, я устала.
— Стоп, — неожиданно произносит Инна, садясь ко мне на кровать. — А где ты ночевала, если тебя уволили? Лесь?
Смотрю на Инну и понимаю, что рано или поздно она с меня все равно все вытащит, уж лучше сразу-быстро и безболезненно. И ведь рассказала все как на духу, не упустив ни единой детали.
Глава 11
— А может и не надо ему кончики в ноздри. Неплохой получается мужик-то. Как-то и вправду все подозрительно. Ты ему вилку в плечо, а он тебе ночлег с конфетками.
— Ты про ужин еще забыла.
— Ага.
— У него такой красивый дом, ты не представляешь. Я только утром это поняла. Осознала, когда надо было уже уезжать. Он так пренебрежительно кинул-вот мол тебе комната, типа прости, что не хоромы. А там такие потолки, а шторы… Шторы пипец.