Что ж. И рычаг есть...
***
Изучив дело, внимательно слежу за Исмаилом и Ариной.
Они от слова – семья! Пусть неполноценная, но самодостаточная. Тихая, воспитанная, образованная, любящая. То, с какой нежностью смотрит на внучку дед – поражает. То, как Арина обращается к деду, как отвечает...
Мне это дико видеть. Но чем больше наблюдаю – тем сильнее накрывает странное чувство, которое никак не могу распознать. Тёплое, но щемящее. Вроде доброе, но болючее.
Где-то в груди.
Подавляю его равнодушным – семья Коган – работа. При необходимости – уничтожу.
И продолжаю слежку.
Вечером следую за ребятами и Ариной.
Они гуляют в парке возле ещё нерабочего фонтана. И если парни трещат наперебой, стараясь побольше мелькать перед внучкой Исмаила, то девушка их слушает с тихой улыбкой, изредка кивает и не менее часто подаёт голос.
При этом не выглядит равнодушной и поверхностной – скорее задумчивой и милой.
На следующий день Арю провожаю до школы.
Кушаю в ближайшем кафе, посматривая на ступени учебного заведения. Молодёжь бегает курить, нарушая запрет. Арина за этим делом не замечена.
И я иду с сигаретой. По дороге, через пешеходный... А потом прогуливаюсь до самой школы. Узнаю расписание, делаю фотку – на всякий...
В машину и жду.
Она выходит одна, но уже на ступенях её нагоняет парень.
Видный, смазливый. Не из бедных, да и вряд ли последний человек в школе – вон поодаль его компания друганов ждёт. Посматривают, шепчутся, посмеиваются.
Поспорили?
Всё может быть...
А парень ведёт себя уверенно. Улыбается, жестами играет.
Виды имеет на Арину.
Она смущена, слегка удивлена, но мила и робка. Не отшивает... Медленно идёт, продолжая беседу.
Если бы парень хамски подкатил, напирал – думаю, она бы взбрыкнула. А так – выслушивает. Кивает, плечами жмёт...
Даёт шанс...
Наблюдать за девушкой становится личной девиацией. Причём получаю большее наслаждение, когда она одна. Настоящая, слегка грустная, воздушная, хрупкая, обитающая где-то в параллельной вселенной. Ногами тут, а мозг... Не то чтобы была рассеянна, но точно не от мира сего.
Она, не замечая, проходит дорогие бутики с одеждой, но может застрять возле мозаичного витража. Не реагирует на блеск ювелирных лавок, зато тормозит у остановки, с крыши которой льётся дождевой водопад или у фонтана в торговом центре, и разглядывает воду.
Стопорит на улице и рукой водит, смотря на робкое весеннее солнышко, наконец решившее немного побаловать светом. Пальцы расставляет, улыбается, будто играет с ним...
При этом совсем не играет в телефон, зато поражает внезапным порывом к рисованию.
И облака!!! Мать их, я чуть не упал, пока задирал голову и глаза ломал, высматривая то, что так заинтересовало Арю.
Вот правда! Что? Она? Там? Видит?
От бессилия зубами скрежетал.
Я вижу облака.
Облака! Где кучные, где редкие, но, с*, просто, облака!!!
Раздражает собственная ограниченность!
Понимаю, что мы по-разному смотрим на вещи: видим и анализируем.
Я слишком циничен и приземлён, чтобы соревноваться с человеком искусства в восприятии мира, но хочу!!! Хочу расширить кругозор и увидеть! Прозреть!
Как она... так же широко и объёмно.
Почему она перебирает красные краски? Они красные!
Почему карандашом водит то медленно, то быстро, то плавно, то штрихами, то с нажимом, то едва ли.
Почему у неё простые карандаши разные?
Я не тупой, пусть не столь образован, но тонкости чуть догоняю – мягкий, твёрдый, но у неё даже заточка разная.
Ей плевать, как на неё смотрят, ей всё равно на окружающую действительность, если только она не заинтересовала её как нечто, из чего можно черпнуть вдохновение... Жизнь.