Я пристально смотрю, пытаясь разглядеть водителя. Но за рулем этой сидит девушка. Проезжает чуть вперед и паркуется на освободившемся месте. Выходит, поправляя копну модно окрашенных волос: у корней волосы темные, к кончикам заметно светлей.
– По-любому – на тачку насосала, – фыркает Наташа. – Вот чем она хуже... нас?
С удивлением смотрю на подругу. Что она имеет в виду? Что мы тоже симпатичные или можем, хм, тем же способом "заработать" на такую машину?
– Не, Стаська, надо перебираться в город из нашего колхоза. Вот где жизнь, – заявляет подруга и, толкнув меня, ведет в кафе.
Здесь уютно. И мило. Мы садимся у столика возле окна, разглядываем меню, которое лежит прямо на столе под прозрачным покрытием. Читаю и не понимаю ни слова. Название-то написаны русскими буквами, но слова иностранные. Из понятного только цены. Вполне себе средние.
К нам подходит официант, Наташа что-то заказывает с довольно пафосным видом. Я уточняю кое-что и тоже заказываю. Хотя есть мне уже перехотелось.
Пока официант идёт выполнять наш заказ, Наташка смотрит на меня внимательно с прищуром. А потом спрашивает:
– Что с тобой происходит?
Я даже дергаюсь от ее вопроса и переспрашиваю:
– В смысле?
– Ты какая-то не такая в последнее время.
У меня опять появляется желание все ей рассказать, излить душу. Но я снова не решаюсь.
– Не знаю, может, предсвадебный мандраж?
– Да не похоже на него... – подмечает подруга. – А может, ты все по поводу первой брачной ночи переживаешь?
А я уже и не думаю об этом, но вот сейчас... Что же скажет Митя, когда поймет? Он же поймет?
– Это не так страшно и больно, – говорит Наташка. – А некоторым вообще не больно.
А я ведь даже уже и не помню. Было мне физически больно? Или только морально? От осознания, понимания... Ещё алкоголь... Вот зачем я пила?
И снова желание поделиться. На этот раз попытку останавливает официант. И даже не знаю – благодарна я ему или нет.
Едим и пьем мы молча. А когда посуда пустеет, Наташа достает кошелек, подзывает официанта и расплачивается за нас обеих.
– Сколько там с меня? – спрашиваю я.
– Забей, я угощаю, – улыбается Наташа. – Ну что, за туфлями?
Я киваю, и мы покидаем кафе.
На выходе я обращаю внимание – внедорожника уже нет на месте.
Вот всё-таки та эта машина была или нет? И если та, то что с того? Я брошусь на водителя с вопросом: это вы были той ночью со мной? По глазам, может, и узнаю... Господи, стыдоба-то какая!
Все! Забудь, Стася, забудь.
Ничего этого не было. Просто кошмарный сон.
В небольшом магазинчике недалеко от вокзала мы покупаем туфли. В тон платью не находятся, но что-то похожее, да и довольно дешевое. А потом Натаха меня удивляет. Тянет за руку через дорогу и останавливается у дверей парикмахерской. Я понимаю, что она задумала, и отрицательно мотаю головой:
– Нет, Наташ. Я не потяну.
– Не дури. Тут моя Катька работает, скидку сделает.
Я вздыхаю и захожу следом. Очереди нет, прохладно, только легкий запах, какой-то химический, что ли.
Катя, Натахина сестра, улыбается из-за стойки администратора и после недолгих приветствий отдает меня в руки мастера. Симпатичная улыбчивая блондинка качает головой, пока осматривает мою стрижку, а потом восклицает:
– И кто вам сотворил этот ужас?
– Сама, – отвечаю тихо и вспоминаю, как моя коса падала на пол, на сарафан с бурыми пятнами.
Веду плечами, потому что по спине бегут неприятные мурашки, а мастер говорит:
– Ничего, сейчас наведем красоту.
Я покорно киваю. Пусть делает что хочет…
В итоге мне равняют волосы, немного проводят такими дырявыми ножницами, чтобы концы как рваные получились, и делают светлее. Теперь я не светло-русая, а можно сказать, что блондинка. Но у корней потемнее. Я как будто старше стала. И даже не верится, что я – это я, пока рассматриваю себя.
– Вам нравится? – интересуется девушка-парикмахер.
– Да, – выдавливаю из себя.
Как-то тяжело поднимаюсь с кресла и иду к администратору, чтобы заплатить. Наташа с Катей щебечут, улыбаясь, а потом дружно начинают хвалить мою новую прическу. Я отдаю в кассу смешную сумму, а Наташка говорит:
– У нас через полчаса автобус, пора идти.
Мы прощаемся. Подруга обещает вскоре приехать к сестре на неделю, как только меня замуж отдаст.