— Ты из полиции нравов, что ли? — недовольно интересуется подопечная, еще сильнее вытягивая веревки от стрингов на бедра.
«А что? У вас и такое имеется?»
— Нет, уже лет десять как нет. С появлением Умко и пэку в этом необходимость отпала. Общество самостоятельно регулирует нормы поведения и морали.
«Что такое Умко?»
— Умный компьютер. Система, разработанная партией Прогресса пятнадцать лет назад.
«Типа искусственный интеллект?»
Саня утвердительно кивает, осматривает себя в зеркале, крутится, втягивает и без того подтянутый живот.
«И все же накинь что-нибудь, — говорю я. — Ночью на улице прохладно».
— Еще не хватало, чтобы мне всякие призраки указывали, как одеваться, — огрызается подопечная, но все же накидывает еще и ветровку. А потом слегка помешкав, застегивает ее, спрятав пупок и стринги.
Мне даже как-то легче сразу становится. На проблему меньше. Хоть не придется отбиваться всю дорогу от желающих склеить Саньку человеческих самцов.
Затем Саня долго красится. Наблюдать за этим — занятие довольно утомительное. А еще я никогда не думал, что красить глаза тушью так жутко: когда эта черная мохнатая кисточка движется тебе прямо в глаз, орудует в такой опасной близости... Б-р-р-р! Никогда не понимал, зачем женщины мажут все эти слои косметики на и без того привлекательные лица.
Тем временем Саня, покончив с макияжем, поднимает глаза на настенные часы.
Уже восемь вечера, пора бы поторопиться.
«Ну что, поехали? — спрашиваю я. — А заодно и про партии по дороге расскажешь?»
Ответить она не успевает. Начинает вибрировать пэку, на экране браслета высвечивается надпись: «Наташка». Саня отклоняет звонок, бормочет:
— Иди ты, — хватает сумку и начинает скидывать туда все свои вещи. Потом вдруг вспоминает обо мне и поясняет: — Нужно съехать, у меня не осталось денег оплачивать номер, да и больше незачем здесь оставаться. Пусть Наташа сама здесь отдувается.
Я не возражаю, вещей у нее не слишком много, а вдаваться в подробности ее дружбы с Наташей у меня совершенно нет желания.
«Партии!» — напоминаю я.
— Ага, ладно, — кивает Саня и тоном отличницы вдруг начинает говорить: — В Эрэснэре, ну, то тесть в Российских Социалистических Народных Республиках есть три правящие партии. Каждая из них выполняет определенные государственные функции. Партия Света заведует ресурсами земных недр, заправляет энергетическими кампаниями. Партия Прогресса работает над научными и технологическими разработками, грубо говоря, двигает прогресс и развивает науку. Всё, начиная от медицины и заканчивая полетами в космос, работает благодаря партии Прогресса. Это наша партия, к которой мы с мамой прикреплены. Еще есть партия Жизни: животноводство, аграрное производство и все такое. Но в последнее время партия Жизни чахнет. Скорее всего, она лет через пять и вовсе распадется.
«Так подожди. У вас тут вроде социализм, но частный бизнес имеется?»
— Частный он лишь наполовину. Или даже на треть. Без разрешения партии невозможно открыть что-либо. По сути, бизнес принадлежит партиям. Есть конечно и подпольный рынок, но благодаря системе рейтингов мы и его в скором времени искореним.
«Так, подожди. Ваши партии — монополисты? Получается это и ни партии никакие, а корпорации?»
— Да почему это?! — возмущенно спрашивает Саня.
«Да потому! А как еще это назвать, если это вполне очевидно. Ваши партии загребли под себя все».
— Не-е-т, — усмехается Саня. — У нас нет капитализма. Есть социальные премии. Партии распределяют ресурсы между всеми слоями населения. Почти весь мир так живет! Каждому по возможностям, каждому по способностям. И я знаю, что говорю, я на факультете международных отношений учусь. Мы там все-все это изучаем. Это самая справедливая система.
«Да где же она справедливая, если все ваши премии основываются на рейтинге? А людей и вовсе делят по статусам. О равенстве в вашем социализме, наверное, не слышали».
— Равенство? — смеётся Саня. — То есть, по-твоему, все должны получать равную социалку? И дворник, и медик, и сверхчеловек? Нет! Каждый получает по способностям!
«Да уж, в вашем мире эта фраза как-то иначе звучит. Но — да ладно, расскажи, кто управляет партиями».
— Супериусы — высший совет членов партии. И самый сильный сверхчеловек с самым высоким рейтингом из партии. Его зовут Сумумом или Верховным. Избирается высшим советом членов партии раз в десять лет.
«И в чем измеряется сила Верховного?»
— Сверхспособностями, разумеется. Чем больше способностей, тем больше силы.
«А откуда взялись эти ваши сверхспособности? Они всегда были?»
— Нет, не всегда, — Саня застегивает сумку, подходит к двери, останавливается и продолжает говорить: — Только после того, как Никола Тесла изобрел эфирный генератор. Сами сверхспособности — это эфирная мутация.
«О-о-очень интересно. Отсюда можно поподробней. Но ты пока выходи и иди, а то на автобус опоздаем. А по дороге можешь продолжить рассказывать».
— Вообще-то, не могу. Как, по-твоему, будет выглядеть, если я буду говорить сама с собой? Мы и до автовокзала не доедем, как мне дурку вызовут.
«Сделай вид, что с кем-то говоришь по пэку. Тоже мне проблема».
— С кем это интересно? С умственно отсталым? Ты спрашиваешь об элементарных вещах, о которых знают даже дети.
«Ладно, иди значит, — соглашаюсь я с ней. — Я сам буду задавать вопросы, а ты просто говори да или нет».
— Договорились, — отвечает Санька и наконец-то покидает номер.
Глава 11
После Саша сдает ключи и выписывается из гостиницы, вызывает такси, и мы едем на автовокзал. За поездку Саня не только расплачивается, но и выставляет таксисту оценку. Это очень похоже на то, что имеется и в моем мире, вот только эта оценка напрямую влияет на рабочий рейтинг таксиста, а соответственно и на то, получит ли он свою социалку.
Пока едем, я задаю Саньке вопросы, а она отвечает, стуча пальцем по ноге. Два раза — нет. Один раз — да. Все, конечно же, усложняется тем, что она не отвечает вслух и многое приходится додумывать или угадывать. Но кое-что любопытное мне все же удалось выведать за то время, пока мы ехали в такси и ждали отправления в Новороссийск на автовокзале. А после Саня и вовсе додумалась, как молча объяснять мне непонятные вещи. Она просто искала в интернете ответы, а я читал. Интернет у них, кстати, называется инфосеть.
Итак, сверхлюди — это что-то вроде супергероев, как я, впрочем, и предполагал. Их сверхспособности имеют самые всевозможные вариации. Начиная от, по сути, бесполезных: типа способности маскировать собственную тень, до воистину эпичных — неподдающихся никаким законам физики или логике. И да, сверхспособности — это эфирная мутация. Здесь есть какие-то генераторы, которые излучают этот самый эфир. Создание этих генераторов принадлежит непосредственно Николе Тесле и частично Дмитрию Менделееву, которые занимались изучением эфира. Вот только эфир оказался далеко не тем, чем его видели изобретатели. Он оказался куда более загадочным, практически граничащим с мистикой.
Что удивительно, Никола Тесла первый получил эфирное облучение, а впоследствии и мутацию. Если в нашем мире его называли повелителем молний за умение управлять электричеством с помощью науки, то в этом мире она сам его излучал в буквальном смысле.
Мутацию получают далеко не все люди. Процентов десять, остальные девяносто её отталкивают. И только три процента из этих десяти имеют на самом деле полезные способности. Сила этих способностей измеряется просто. Если тебе достался телекинез, но ты не можешь поднять ничего тяжелее стакана — ты слаб. А вот если сможешь поднять, например, автомобиль — то ты определенно силен.
Сверхи здесь пользуются особым почетом, работают в основном на партии. Они здесь и спасатели, и миротворцы, и военные и просто знаменитости. Тот же Борис Гора, которого я уже не раз видел, практически звезда мирового масштаба. Это самый сильный человек в мире. Он поднимал и самолеты, и пароходы. Что лично мне довольно сложно представить, потому что это действительно нарушает законы физики. Человек, как точка опоры для огромного парохода сомнительна.