– Отсутствие потребности в дыхании, – прокомментировала Антония, – должно быть очень тебе пригодилось.
– Ты даже не поверишь насколько. Все равно, ты же можешь понять, почему мы все немного всполошились.
– Ну, да, наверное. – Она все еще была сбита с толку. Дома, когда появлялся незнакомец, ему разрешали оставаться столько, сколько он пожелает, без всяких вопросов. Она напомнила себе, что вампиры и мартышки – это не одно и то же. Конечно же. А Гаретт, даже для вампира, был совершенно другим, не таким, как все. Интересно.
– Антония, – произнес Гаретт. Они обе подождали, но, вероятно, это было все, что он хотел сказать. Девушка снова взглянула на него. Насильников не жалует, да? Болтать не любит?
Мммммм.
– Отличные у тебя волосы, – сказала она ему. – Влюбиться можно.
Он снова ей улыбнулся.
– Ой, не надо этого делать, – заметила Бетси. – Клянусь, его ухмылка пугает больше, чем твоя.
– Хорошая у него улыбка, – бросилась на защиту Антония. – Как положено: достаточно дружелюбная, но не агрессивная.
– Ага, конечно… Ну, я тебя оставлю, чтобы ты смогла разместиться и…
– Не надо мне размещаться. Мне надо помочь тебе. Чем сейчас заняться планируешь?
Бетси удивилась.
– Прямо сейчас?
– Да, прямо сейчас. Потому что я буду ходить за тобой как приклеенная, пока… пока что-нибудь не случится.
Она пожала плечами.
– Знаешь, еще год назад, это показалось бы мне ужасно странным, но не теперь. Теперь я все воспринимаю спокойно, детка! Хочешь помочь? Давай. Не ты, Джо… Гаретт. Ты только все испортишь.
Гаретт не обратил на нее внимания, и Антония подумала, что это восхитительно.
Глава 4
– О, нет, нет, нет, – простонала Антония. – Может, я лучше пулю вместо тебя получу или нож в ребра?
– Эй, ты же хотела помочь – вот и помогай.
– Я так не думаю, – произнесла Джессика, окидывая ее критическим взглядом с ног до головы. – В голубом она выглядит слишком бледной. Что для меня, по всеобщему мнению, не было бы проблемой. Но вот на твой типаж никак не идет.
– Вернись и переоденься в то желтое платье, – приказала Бетси.
– Хрена с два! – сорвалась Антония. – Я сильно сомневаюсь, что именно это боги, или кто там есть, имели в виду, когда посылали мне видение, где я помогаю тебе.
– Это ты так думаешь. Иди переодевайся.
Она протопала обратно в маленькую гостиную, сорвала с себя прозрачно-голубое платье подружки невесты и затянулась в желтое, цвета мочи. Вот, вот ее наказание за каждые плохие мысли, слова или поступки, которые она когда-либо думала, говорила и совершала. Гребаные платья подружки невесты!
Она неуклюже протиснулась в большую комнату и обе женщины сразу же сказали:
– Нет.
– Да зачем они вообще это платье прислали? – спросила Бетси. – Оно ужасно. Никто не будет выглядеть хорошо в этом цвете.
– Потому что они хотят жирные комиссионные, так что уж лучше прислать слишком много вместо недостаточно. Почему бы тебе не попробовать черное? – предложила Джессика.
– Почему бы мне не свить веревку из вот этого и пойти повеситься?
– Хватит скулить, – приказала королева. – Иди, переоденься. И поторопись, не можем же мы всю ночь этим заниматься.
Джессика засмеялась.
– Вообще-то, можем.
– Ну, это правда, но не важно. Обернись, пожалуйста.
В ответ на ядовитый взгляд Антонии, она добавила:
– Я чтобы платье посмотреть. Это не шутка, чтобы унизить тебя как оборотня.
– Да уж, так лучше не шутить, – пробормотала она и протопала обратно в маленькую гостиную.
– Так что, – Джессика говорила с напускной небрежностью и это пахло палеными апельсинами. – Когда ты поняла, что ты не… эээ, никогда не обернешься волком? В смысле, ты же довольно молода.
Антония не смогла сдержать смеха.
– Я стара для незамужней самки.
– Ох. Потому что я подумала, что, возможно, у тебя просто не было еще, эээ, возможности, ну, ты понимаешь. Обернуться.
– Это происходит в подростковый период.
– Подростковый? – эхом откликнулась Бетси.
Антония сражалась с замком-молнией.
– Ну да, понимаешь. Волосы везде растут, кое-что увеличивается и, вдруг, начинаешь думать о мальчиках. Не волнуйся и с тобой скоро случится.