Бес направился к выходу. Разговора с бандитом никто, кроме него, не слышал, мешали крики болельщиков. Крюков подошел к Арни.
— Бес, извини, я не хотел, это всё Сенька, алкаш, чтоб его… Он клетки открывал, — извинялся хозяин Арены, отсчитывая Сергею деньги.
— Проехали. Я узнал что хотел, — ответил Крюков, забирая деньги со стола.
— Ну ты даешь, Бес, я не перестаю тебе удивляться! Ты где все-таки так драться научился? — восхищался подошедший Бизон.
— В армии, — коротко ответил Сергей, — Собирайся, на Кордон пойдем.
— Не вопрос! Я, блин, увлекся боем, и даже поставить на тебя забыл! Слушай, а о чем ты там с этим бандосом беседовал?
— По дороге расскажу. Ты собирайся, а я еще к Петренко загляну на пару слов.
— Окей!
— Значит, в долговских комбезах говоришь? — задумался Петренко.
Крюков уже рассказал полковнику то, что услышал от бандита и теперь стоял и ждал ответа.
— Ты не подумай, это не наши! — начал с оправданий Петренко. — Это отколовшиеся от Долга отряды. Когда Меченый выжигатель отключил, в Припять ведь все табуном поперли, помнишь, да? Так вот, Долг тогда много отрядов потерял. Одни были убиты Свободой и монолитовцами, другие пропали без вести. Вот те, которые пропали, они решили отделиться от Долга и продолжить сами по себе. Мои люди находили таких, те убегали. В общем, я так думаю, это один из наших бывших отрядов нашел в Припяти какой-то большой схрон монолитовцев, и, решив, что Долг им теперь не нужен, хотят обогатиться за счет продажи оружия. Но почему тогда комбезы не все сменили, не понятно. Это же чистая подстава! Может не нашли других еще. Либо есть еще вариант. Это может быть кто-то в наших комбезах специально разгуливает, чтобы на Долг подумали, мол «темными делишками занимаются», например Свобода.
— Ладно, разберемся, — Крюков направился к выходу. Он понимал, что любой долговец пользуется любой возможностью, чтобы обвинить Свободу.
— Я отправил своих ребят на Свалку, они, наверное, уже там, — сказал Петренко.
— Спасибо, полковник, — ответил Крюков и вышел из здания.
Через полчаса, закупив у Бармена сталкерские комбезы с кевларовыми вкладками, на деньги, взятые у Петренко, Бес и Бизон направились на Кордон через Свалку. По пути заглянули к Серому и Батону, проверив, как там обосновались долговцы. По дороге приходилось несколько раз скидывать груз с плеч, и отстреливаться от мутантов. Одного кабана застрелил Бизон из своего Винчестера 1300. Псевдособаку из калаша снял Бес. Были еще слепые псы, которых они вместе расстреляли на расстоянии двадцати метров. Потом, один пес умудрился быстро подбежать сзади, и укусить за ткань комбинезона на ноге Вована. Бизон, бросив на землю пустой Винчестер (перезаряжать было некогда), быстро достал из кобуры свой любимый Desert Eagle и всадил в пса две пули. Хватило бы и одной, пистолет мощный, и с первого выстрела пробил голову пса насквозь, второй был контрольный. В Зоне можно хоть чего ожидать, поэтому лучше перестраховаться.
Бизон любил этот пистолет. Говорил, он его не раз выручал за счет своей мощи. Поэтому, почти никогда с ним не расставался.
Обойдя стороной пост военных на железной дороге, Бес и Бизон добрались до деревни новичков. Бизон пошел поговорить с Самсонычем, опытным сталкером, занимающемся сейчас обучением новеньких. А Сергей, передав комбезы Бизону, направился к Сидоровичу.
— Не нравится? Я тебя здесь не держу! Иди и ищи того, кто у тебя эту байду дороже купит! — голос Сидоровича доносился из его подсобки. Он ругался с каким-то сталкером. — Кого там еще принесло? — глянул он на дверь. — А, Бес! Давно не заходил. Здарова, проходи, садись. Блин, тебя без усов то не узнать! Помолодел!
У Сергея раньше были усы на лице, но потом он их сбрил, и почему-то твердо решил больше не отращивать.
— Да надоели они мне! Здорова, — ответил Сергей, пожав руку торговцу.
В подсобке, помимо Крюкова и Сидоровича, сидел еще один сталкер — на вид лет 28–30, в потрепеном комбезе (на большее видимо еще не заработал).
— Ну чё сидишь? Или продавай хабар, или… дверь знаешь где, — торговец обращался к сталкеру, который пытался ему продать найденные артефакты.
Сталкер, с недовольным лицом, собрал контейнеры со стола и, на выходе пробурчав что-то нецензурное себе под нос, вышел из помещения.