— Зачем? — возразила Наташа. — В таких салонах мастера о своих клиентах молчат, как рыбы об лед. С них, по-моему, даже подписку берут. И вообще они с тобой разговаривать не станут — ты для них низший сорт.
— Ага, — легко согласилась Любочка. — Ну и не надо. Лен, слушай. Тебе все-таки придется найти женщину, которая ездит на джипе «тойота». Просто проходи каждый раз мимо этого дома, на работу — с работы, еще куда-нибудь. Пока не засечешь объект. А потом хватай свою рукавичку — и на собачью площадку.
— У меня не рукавичка, а черный пудель, — обиделась Лена за Чарлика. — Карликовый. И очень симпатичный.
Она уже успела показать на работе фотографии своего обожаемого Чарли, которого бесцеремонная Марина Станиславовна тут же окрестила рукавичкой. Кто бы что понимал! Правда, Чарлик на фотографиях был нестриженый, но какой хорошенький! Чарльз Спенсер Чаплин, чье имя носил пудель, тоже был маленьким и неказистым, что не помешало ему стать великим артистом.
— О боже, — сказала Люба, закатывая глаза в притворном раскаянии. — Ну, прости, я не хотела вас обидеть. Ни его, ни тебя. Бери свою кинозвезду и постарайся познакомиться с собакой Колосова и их женой. То есть с женой Колосова и их собакой. Ну, что вы ржете! Ведь понятно, что я хочу сказать!
Лене было все понятно. Ей не терпелось окунуться в шпионские страсти, а кроме того, ей по-прежнему ужасно нравилась Любочка. Поэтому она без колебаний пообещала посвятить субботу и воскресенье наблюдению за «Домом под парусом» и его жильцами.
Ну, вообще-то легко сказать! Едва Лена, еще одна, без Чарлика, подошла к этому выдающемуся произведению архитектуры, как сразу поняла, что быть Джеймсом Бондом — непростая наука. Это в кино герои могут часами торчать посреди улицы, читать вверх ногами газету на китайском языке или разглядывать голые стены домов, не привлекая к себе абсолютно никакого внимания.
Лена походила не спеша взад-вперед, задрав голову и делая вид, что любуется замысловатым стеклянным куполом, который и дал «Дому под парусом» такое оригинальное название. Постояла, выразительно поглядывая на часы, как будто кого-то ждет. Ну и что дальше?
Территория перед домом, хоть и не была огорожена, представляла собой своего рода мертвую зону. Она сплошь была уставлена машинами, и люди, выходившие из подъезда (хорошо хоть подъезд всего один!), либо сразу же садились за руль и укатывали по своим делам, либо, реже, уходили пешком. Так же, не задерживаясь, проскальзывали внутрь те, кто приходил. Иными словами, двор «Дома под парусом» совсем не походил на демократические дворы обычных домов, где по выходным мамы катали коляски, бабушки обсиживали лавочки, дети кидали мяч в стену, подростки выкликали друг друга под окнами, а шумные компании, прибывая в гости, долго и весело высаживались из машин со своими авоськами, пакетами, младенцами и кастрюлями.
Да здесь и двора-то не было в полном смысле слова. Лена, правда, обнаружила голубенькую скамеечку, которая ни к селу ни к городу торчала посреди крохотного газончика между рядами припаркованных машин. Но никто на ней не сидел, что и понятно: зачем дышать бензином и асфальтом возле дома, если в двух шагах есть чудесный сквер и сколько угодно скамеек.
Был еще один неприятный момент. Стену дома украшала жизнерадостная надпись: «Уважаемые жильцы! Улыбайтесь, вас снимает скрытая камера». Лене это так не понравилось, что сразу расхотелось улыбаться. Еще не хватало, чтобы ее бестолковые блуждания вокруг «Дома под парусом» были зафиксированы скрытой камерой и вызвали подозрения вахтера или охранника.
Но особого выбора не было. Стоя столбом, она со своим выдающимся ростом все равно обращала на себя внимание проходящих мимо людей. Поколебавшись, Лена отлучилась на соседнюю, нормальную улицу, где толпами гуляли люди, работали магазины, аптеки, киоски и протекала обычная человеческая жизнь. Там она купила книжку, литературную версию сентиментального сериала, который терпеть не могла, а потому не было опасности, что чтение ее захватит и отвлечет от дела.
Вернувшись, Лена все-таки уселась на нелепую скамеечку, надеясь, что не попадает в поле зрения скрытой камеры (интересно, где ее скрывают? И если она скрытая, почему об этом пишут большими буквами?). Положила ногу на ногу, раскрыла книжку, левую руку с часами закинула на спинку скамейки, чтобы поворачивать к ней голову, изображая сцену «Ожидание». И приготовилась наблюдать.