Вадим уселся в кресле, укутал ноги пледом (в последние дни лета похолодало, но закаленная Тата продолжала держать балкон нараспашку) и раскрыл Рокуэлла Кента, наслаждаясь сказочным комфортом. И тут его мобильник запел «Оду к радости».
Нет ничего отвратительнее и наглее телефонного звонка, разбивающего хрупкую тишину ночной квартиры. Он ничем не лучше камня, разносящего вдребезги оконное стекло. Вадим вскочил, как ошпаренный, уронил книгу, запутался в пледе, ударился коленкой о журнальный столик, чертыхнулся — и Таня, конечно, проснулась, подняла с подушки встрепанную светлую голову. Схватив проклятый телефон, он махнул ей — спи! — и захромал в кухню.
— Чего тебе? — спросил он невежливо, успев разглядеть номер Кирилла, точнее, свой бывший номер.
Но брату было не до обид и политеса. Он говорил тихо и быстро, по всей вероятности, прямо из дома, и Алина была где-то неподалеку.
— Вадь, у меня проблемы! — прошептал он испуганно.
У Вадима заныло в животе. Он не любил проблем, и нежный желудок интеллигента моментально реагировал на них тоскливой болью и тревожным урчанием.
К счастью, проблема, которую сбивчиво изложил ему Кирилл, оказалась полной ерундой. Вадим сначала рассердился, что брат на ночь глядя пристает к нему со всякой мутотенью, но потом сменил гнев на милость, тем более что чуткий к переменам живот тут же успокоился.
Итак, речь шла о том, что Кирилл, то есть Вадим, поскольку информация адресовалась ему, должен завтра с утра съездить в Шереметьево и встретить рейс из Лондона. Повезло парню!
Совершенно умиротворенный Вадим снисходительно растолковал брату, что это одно из редких поручений тестя, которое, разумеется, надо выполнить по первому свистку. «Везение» Кирилла состояло в том, что такие задания поступали не чаще раза в год. Вадим никак не мог ожидать, что оно выпадет на время их рокировки, и потому не предупредил брата о подобных подарках судьбы.
Он попробовал дать ему необходимые инструкции, но Кирилл совсем запаниковал. Алина сказала, что нужно встретить самого папу, а это никак не возможно. Кирилл его даже не знает в лицо, только по газетным фотографиям, да и в Шереметьево ни разу в жизни не был.
— Там от Ленинградки прямое шоссе! Прямое, как твои извилины! — шепотом кричал Вадим в трубку, боясь снова разбудить Таню.
— А где я буду искать зал прибытия? И этот рейс? А если не найду и опоздаю? А вдруг он начнет со мной говорить, а я не знаю, что ответить? Он же сразу обо всем догадается! Вадька, нет, слушай, поезжай сам, — лихорадочно шептал ему в ответ Кирилл.
Тащиться с утра в Шереметьево было ну очень некстати. Но Вадим в конце концов понял, что другого выхода нет. Этот слюнтяй действительно закатит истерику и все испортит. Тесть — человек на редкость подозрительный, наблюдательностью его бог не обидел, догадаться может запросто. Рисковать не стоит, ему хватит прокола с парикмахерской. Они договорились встретиться на Речном вокзале, где Кирилл отдаст Вадиму машину.
— Заправиться не забудь, — буркнул Вадим и отправился спать.
Испортил песню, дурак. Тихий вечер с Рокуэллом Кентом придется отложить до завтра.
Он постарался лечь как можно тише, но Таня спала чутко и тут же открыла глаза.
— Алина звонила? — спросила она протяжным сонным голосом.
— Да, — пробормотал он. — Извини.
— Что-то случилось?
— Ерунда. Тестя надо завтра из Лондона встретить.
— Тебе?! — Таня даже проснулась от удивления.
О том, что Вадим принимает участие в жизни и деятельности Великого человека, она слышала впервые.
— Ну да, тайны Мадридского двора. Не обращай внимания, спи.
— Ты уже ложишься? — Таня подвинула свою подушку ближе к его половине.
— А что делать? Завтра вставать ни свет ни заря. У тебя будильник на сколько стоит?
— На полвосьмо-ого, — промурлыкала она, зевая.
— Я свой поставил на семь. Наверное, выйду раньше тебя. Ну, спи, заяц.
— Спокойной ночи, милый, — прошептала Таня ему в плечо.
Но сама еще некоторое время не спала, дышала ровно, но глаз не закрывала и о чем-то думала.
Операция «Шереметьево» прошла без осложнений. Вадим приехал раньше времени, попил паршивый кофе в зале международных прибытий и обратил внимание, что лондонский рейс совершил посадку одновременно с самолетом из Анталии.
Пассажиры двух потоков вывалились в зал одновременно, и узнать тестя в этой толпе оказалось не так-то просто. Пожалуй, Кирилл в самом деле мог не справиться с этой задачей. В джинсовых бермудах, желтой гавайской рубашке, темных очках и соломенном сомбреро Великий человек имел уж слишком придурковатый вид — русо туристо, облико морале. Но зато он абсолютно сливался с праздной загорелой публикой, что, видимо, и было целью маскарада.