После второй сигареты подряд в горле у обеих запершило, но ситуация не стала проще. Спасительный список состоял всего лишь из двух человек: новенькой Лены, о которой пока никто ничего не мог сказать, но попытка не пытка, — и Марины Станиславовны. С каждой из них Любочка пообещала поговорить сама, и в тот же день, улучив минутку, нырнула в Ленин кабинетик.
Лена по молодости не сразу разобралась, чего от нее хотят, но в конце концов оказалась просто сокровищем. Она согласилась сразу, только надо было переговорить с мамой, но мама очень добрый человек и возражать не станет. Эмоциональная Любочка взвизгнула от восторга, чмокнула Лену в щеку (для этого ей пришлось встать на цыпочки и вытянуть шею) и позвала Карину.
— Все устроилось, Леночка — чудо! — провозгласила Люба, и они втроем, взявшись за руки, устроили хоровод вокруг косметического кресла.
Карина, сияя и рассыпаясь в благодарностях, на всякий случай уточнила, кто еще живет в Лениной квартире, потому что на регистрацию нужно письменное согласие всех совершеннолетних жильцов.
И тут оказалось, что они рано обрадовались. Ленин папа в данный момент находился в командировке, из которой собирался возвращаться не раньше чем через месяц, и получить от него письменное согласие не было никакой возможности. Мало того, как с трудом припомнила Лена, папа и являлся единственным собственником этой квартиры, доставшейся им от бабушки, потому что мама была прописана с другой бабушкой, а сама Лена… короче, это уже неважно. Главное, что папиного согласия, которое Лена с мамой могли бы сочинить сами («ну, напишем, что же делать!»), было недостаточно. Для регистрации механика Саши из Еревана требовалось, чтобы папа самолично явился в ДЭЗ, а это было возможно только через месяц.
— Месяц нельзя подождать? — расстроенно спросила Лена. Ей было страшно неловко, что она подвела девочек.
У Карины опустились руки. Конечно, если ничего другого не останется, придется ждать. Но неизвестно, что случится с Сашей за этот месяц. Да и Ленин папа может отказаться.
— Посмотрим, — сказала неунывающая Любочка. Она тут же уловила, что Лену в этой ситуации тоже необходимо утешить. — Мы еще попробуем, а если нет, то снова придем к тебе. Ага?
— Не расстраивайся, еще ведь Станиславовна есть, — произнесла она, выводя Карину покурить на крыльцо. И добавила: — Что-то ты, мать, много куришь.
— Нервы, — жалобно вздохнула Карина.
— Это ты завязывай, из-за мужиков нервничать. Никакого здоровья не хватит.
— Да это не то, что ты думаешь… — начала было Карина, но Любочка только рукой на нее махнула: «Ладно уж, молчи».
— Станиславовна — и все, — грустно заметила Карина, чтобы сменить тему. — Этого же мало.
— А зачем тебе много? — возразила Любочка. — Тебе же не армию народу прописывать. Нужен только один человек. Один, который согласится.
— Ты думаешь, она согласится?
— А почему нет? Живет одна, квартира большая, да и с тобой ей не захочется портить отношения. Ты не бойся, Марина — нормальная тетка.
Карина в сомнении покачала головой.
Как выяснилось, она разбиралась в людях лучше многоопытной подруги. Любочкин визит в кабинет заведующей потерпел сокрушительное фиаско. Марина Станиславовна не только отказалась, но и сделала Любочке внушение.
— Удивляюсь я тебе, Люба, — раздраженно произнесла она, — то ты преступников ловишь, то нелегалов опекаешь. Как маленькая. Странно, что тебя до сих пор никто не надул и не ограбил с твоей доверчивостью.
— Но почему, Марина Станиславовна… — начала задетая Любочка.
— А потому! С какой стати, зачем, почему я должна кого-то устраивать? Да, мне жалко, представь себе! Поможешь одному от чистого сердца, пожалеешь — так они всей бандой на шею сядут. Я этих хачиков знаю, им только дай палец, всю руку откусят. А увидят, что женщина одинокая, одна живет, — вообще проходу не дадут. Брось, Люба, не будь дурочкой! Нашла кому помогать! Да у них денег больше, чем ты за всю жизнь заработаешь. Смотри, и так всю Москву скупили. Скоро от них дышать тут будет нечем.
— Карина тоже армянка, — тихо сказала Люба.
От таких разговоров ей всегда становилось противно и хотелось уйти куда-нибудь подальше.
— А с Кариной я отдельно поговорю. Живешь в Москве — помни, что ты москвичка. И выбирай — с нами ты или с ними. Если с нами — то наплюй на них, нечего тебе с ними делать. Тебе жизнь такой шанс дала. А с ними — скатертью дорога. И наглеть не надо. Скажи спасибо, что русский народ тебя принял, поселил, обогрел. Никто тебе тут ничего не должен.