— Да, — Эддар приложил усилия, чтобы не выдать голосом своего волнения. — Девушку.
— Вашему эн-имэ можно доверять?
— Говори.
— Плата вперед.
— Как же тебе заплатить?
— Оставьте на дороге. Вон там, под лиспой. Прикройте травой и листьями. Да, так.
— Ты что-нибудь слышал?
— Скорее всего, та, что вы ищете находится в Замке.
— В Замке?
— У кхастла Бравиш. Туда попадают все незаконно попавшие на Зиккурат инопланетчики.
— Но мы здесь…
— Неважно. Если девушка попалась, гуляющая в одиночестве, с ней церемониться не стали, уверяю вас.
— У нее было оружие, — не выдержал Атлант.
— Тем хуже для нее. Сопротивление бравиумам здесь очень серьезно наказывается.
— Подожди, — Эддар окончательно успокоился, — Ты сказал, что, скорее всего она находится в Замке. То есть ты даже не знаешь? И за твои предположения хочешь получить деньги?
— Неужели моя информация не стоит нескольких монет?! Ладно, слушайте еще: вам следует покинуть это место как можно быстрее. По вашим следам пойдут бравиумы. И не те, что встретили вас у чепка. Пойдут, и, будьте уверены, если останетесь живы, скоро сами окажетесь в Замке.
Поманив Атланта, Эддар продолжил пусть. Ладно, пусть забирает.
В Замке, значит. В планы Эддара входит посещение Замка. Он слишком хорошо помнит это место, и слишком долго ждал возможности попасть туда снова.
— Откровенно говоря, вся эта роскошь немного нервирует.
— Прекрати, Дем, — Римма сердито дернула его за рукав, стараясь не таращиться вокруг. Благородной даме, а это шелковое кимоно с чужого плеча (дай прогресс, чтобы не с покойницы, очень уж бегали глазки у продавальщицы!) должно красноречиво говорить об ее статусе, не пристало пялиться, как последняя простолюдинка, по сторонам. Подобное богатство ей должно быть не в диковинку!
Потертые — местами до дыр — бархатные стены шатра покрыты пылью так, что Римма не бралась предположить, какого цвета они были изначально. Грубо сколоченный деревянный помост посередине — место, на котором скоро предстоит появиться Таре — пока пуст. Вокруг амфитеатром расположились низкие столики с подушками и валиками вместо стульев, сидеть на них следует, скрестив ноги, от чего ноги у Ри постоянно затекают, и приходится время от времени переносить вес с одной на другую.
Впустили их, как и предвещал давешний пузатый чайщик, без проблем. Два амбала на входе лениво скользнули по ним взглядами и ничего не сказали. Куда большего внимания удостоился Юдвиг — в своем нынешнем, «райском» обличье. Золотой птицей один из мордоворотов так заинтересовался, что попробовал даже дотронуться грязным пальцем, в который птица тут же его клюнула. К облегчению Риммы, амбал не обиделся, лишь одобряюще цокнул языком, а Юдвиг удержался от сквернословия. Если птица заговорит, это привлечет излишнее внимание к их тройке, а это ни к чему.
Усевшись за столик, Римма прислушивалась к разговорам вокруг. Во всю обсуждалась новость о звездной красотке. Причем, как поняла Римма, многие пришли сюда, заплатив за вход не для того, чтобы купить ее, а просто посмотреть на нее и других «девочек». Какие странные люди, думала она, слушая грубые, похабные разговоры и неприятный смех, — как в кино пришли, для них это что-то вроде представления!
— Однако Таре уже повезло, что ее выставляют здесь, а не на улице, — одними губами сказал Деммиз. Он искал слова, как успокоить подругу, не находил их, и разрабатывал план, что делать, если на Тару вдруг не хватит денег. Все-таки, как им объяснили, продажа «с молотка» — это тот же самый аукцион, какие приняты на планетах богатых коллекционеров.
Римма серьезно кивнула. Дем прав. Прежде, чем войти сюда, им пришлось пройти мимо целого невольничьего ряда.
Идти приходилось с каменными покер-фейсами, как будто жалкие, грязные, часто покалеченные несчастные в цепях, среди которых и мужчины, и женщины, и дети, для них в порядке вещей. Только стариков не было на невольничьем помосте, из чего Римма сделала вывод, что с ними здесь не церемонятся.
Впрочем, капитан говорил, что редко кто из зиккуратцев переживает рубеж в тридцать-сорок лет. И это при современной, развитой науке и ставших давно привычными чудесах медицины!
Увы, на Зиккурате просто-напросто платежеспособный человек слывет аристократом, обладающим самыми утонченными манерами и духовными качествами. Законодательные нормы устанавливаются теми, кто сильнее. Алчные, безжалостные диктаторы делают жизнь народа невыносимой, а чиновники, по сути, ничем не отличаются от обычных воров.