— Что вы называете критической нагрузкой? — впервые подал голос оказавшийся низким и приятным — юный Херст.
— Человеческий мозг способен выдержать определенную нагрузку, и совершенно невозможно предсказать, что именно окажется последней каплей, которая превратит честного человека в преступника. Это может быть совершенный пустяк. Большинство преступлений и выглядит настолько абсурдно именно потому, что в девяти случаях из десяти мотивировкой является тот самый пустяк — довесок, склонивший чашу весов.
— Ну вот, дружище, теперь вы ударились в психологию, — с улыбкой сказал француз.
— Ах, какие возможности могло бы подарить преступнику знание психологии! воскликнул мистер Паркер Пайн, загораясь. — Стоит только подумать, что, при правильном подходе, девяносто процентов людей можно заставить поступать нужным вам образом…
— О, объясните! — вскричала Кэрол.
— Например, робкий человек. Достаточно на него прикрикнуть, и он повинуется. Человек гордый или упрямый сделает то, что вам нужно, если заставлять его делать обратное. Или вот третий, самый распространенный тип внушаемый. Сюда относятся люди, которые видели машину, потому что слышали автомобильный клаксон, слышали, как приходил почтальон, потому что помнят, как звякнула крышка почтового ящика, видят нож в ране, поскольку им сказали, что человек заколот, и с тем же успехом услышали бы пистолетный выстрел, узнай, что его застрелили.
— Сомневаюсь, чтобы кому-нибудь удалось провернуть такое со мной, недоверчиво протянула Кэрол.
— Ну, ты у меня вообще умница, дорогая, — проворковал ее отец.
— Вы очень точно это подметили, — задумчиво проговорил француз. — Человек слишком склонен подменять истинное положение вещей своим представлением о нем.
Кэрол немедленно зевнула.
— Ну, я отправляюсь в свою норку. Устала до смерти! Проводник говорил, завтра надо будет выйти пораньше. Хочет показать нам жертвенник, что бы это такое…
— Такое место, где приносят в жертву хорошеньких девушек, — с готовностью пояснил сэр Дональд.
— Нет уж, благодарю покорно. Ну, спокойной всем ночи. Ой, моя сережка!
Полковник Дюбош ловко поймал покатившуюся через стол сережку и галантно протянул ее владелице.
— Что, настоящие? — деловито осведомился сэр Дональд, не слишком учтиво разглядывая две крупные жемчужины в ушах мисс Бланделл.
— Уж будьте уверены, — отозвалась та.
— Сорок тысяч долларов, — укоризненно сказал ей отец, — катаются по столу только потому, что ты плохо застегнула замок. Дочь, ты пустишь меня по миру.
— Это тебе не грозит, даже если придется купить новые, — с нежностью ответила та.
— Ну, в общем, не грозит, — согласился мистер Бланделл. — Я мог бы купить тебе три такие пары и не заметить изменения в моем банковском счете.
Он гордо огляделся.
— Очень за вас рад, — довольно сухо сказал сэр Дональд.
— Ну, джентльмены, думаю, мне тоже пора на покой, — заявил мистер Бланделл. — Доброй ночи.
Он удалился вслед за дочерью. Почти тут же поднялся и его секретарь.
Четверо оставшихся обменялись понимающими взглядами.
— Приятно знать, — протянул сэр Дональд, — что хоть у кого-то нет забот с деньгами. Вот же хвастливый боров! — добавил он с неожиданной злостью.
— Слишком они им легко достаются, этим американцам, — сказал Дюбош.
— Очень трудно, — мягко проговорил мистер Паркер Пайн, — богатому человеку найти сочувствие в этом мире бедняков.
— Злоба и зависть окружают их, — продолжил, рассмеявшись, Дюбош. — Вы правы, месье. Но что делать? Каждому хочется быть богатым и покупать жемчужные серьги по паре в месяц. Ну кроме разве…
Он кивнул в сторону доктора Карвера, снова погрузившегося в, очевидно, обычную для него задумчивость и рассеянно вертевшего в пальцах какой-то мелкий предмет.
— А? — встрепенулся доктор. — Ну да, я, признаться, не так уж жажду покупать жемчуга. Хотя, конечно, деньги очень полезная вещь.
Закрыв самим тоном своим эту тему, он протянул открытую ладонь к костру.
— Вы лучше взгляните на это, — предложил он. — Здесь у меня кое-что в сотни раз интересней жемчуга.
— И что же?
— Печать с выгравированной на ней сценкой: младшее божество, препровождающее просителя к старшему. Проситель несет подношение в виде ягненка; старшее божество восседает на троне, и раб отгоняет от него мух пальмовой ветвью. Вот эта изящная надпись поясняет, что человек этот служитель Хаммураби, а значит, вещичке никак не меньше четырех тысяч лет.