– Ты хочешь забрать ее с собой в Кюрасао?
– Да.
Капитан плотно сжал губы.
– Действительно, почему бы и нет? Она будет помогать нашим женщинам.
– Мисс Мелисса поплывет с нами?
– Да, если только я найду ее. И еще ее чертова мачеха…
– Да, Сара самая настоящая стерва. – Генри присвистнул и поднял глаза к небу. – Этой девочке крупно не повезло.
– Ничего, мы будем действовать осторожно, пообещал ему Бен. – Ну ладно, давай я подежурю, а ты пойди вниз и немного передохни.
– Некоторые матросы все время ворчат, – доверительно сообщил Генри. – Они недовольны тем, что на борту женщина.
Бен обеспокоенно покачал головой.
– Женщины всегда причиняют хлопоты на судне, но с этой командой нужно быть особенно осторожным. Среди них есть очень плохие парни. Я хочу высадить их в Нью-Йорке.
– Неплохая идея, – согласился Генри, выходя из рубки.
Бен проводил глазами Генри, спустившегося вниз по ступенькам, а затем исчезнувшего из поля зрения. Он полностью доверял этому человеку, а тот, в свою очередь, был верен своему капитану. Они уже давно плавали вместе, и Бен был ближе к нему, чем кто-либо.
Тут Бен вспомнил о маленьком Уилле. Тот тоже сопровождал его в плаваниях уже долгое время. Прекрасный парень. Надо помочь ему получить нормальное образование. Да, Уилл играет в его жизни ту же роль, что и отец играл когда-то в жизни Чемплейна. Помогая Уиллу, Бен в некотором роде выплачивал фамильный долг. Его отец, так же как и Уилл, когда-то был уличным мальчишкой И жил подаянием.
– Ты больше не окажешься на улице, мой мальчик, – громко сказал Бен. – Ты научишься читать и писать, а потом, может быть, я отправлю тебя в хорошую школу.
Мэдди лежала на мягкой кровати, в который раз уже вспоминая ту самую грозовую ночь, когда она свалилась в шахту. Помещение каюты слабо освещалось мягким лунным светом, пробивавшимся через иллюминатор. Нет, это просто невозможно объяснить! Она уже много раз мысленно прокручивала то, что с ней произошло в эту ночь, и каждый раз отступала перед необъяснимой загадкой. Невероятно, но факт. Она действительно оказалась в восемнадцатом веке.
Интересно, а что подумали те люди, которые остались на острове? Разыскивали ли они ее? Может быть, решили, что она умерла?
Вдруг, впервые за все это время, она вспомнила Чипа. Сейчас он уже, наверное, вернулся домой. Скорее всего у него уже есть другая женщина. Нет, она нисколько не сожалеет о том, что рассталась с Чипом. Все равно рано или поздно пришлось бы его бросить.
А ее жизнь? Та, прежняя жизнь? Сожалеет ли она о ней? Три года назад она окончила университет и поступила на работу в главную контору компании «Малти ойлз» в Бостоне. Со временем она стала вторым человеком в отделе людских ресурсов. Начала получать весьма приличную зарплату и жить в отдельной квартире – маленькой, но собственной. Интересно, вспомнит ли хоть кто-нибудь о ней? А она? Помнит ли она хоть кого-нибудь из своих прежних друзей и знакомых?
Конечно, у нее есть родители. Она – их единственный ребенок, но как только она окончила университет, они тут же переехали в небольшой городок в штате Аризона. Мэдди навещала' их несколько раз в году, но они не нуждались в ее помощи. Именно поэтому она с таким усердием принялась строить свою собственную жизнь. Во всяком случае, строила ее до того момента, когда с ней приключилась эта невероятная история.
Мэдди вполне отдавала себе отчет в том, что фактически была одиноким человеком, она и чувствовала себя одинокой. Правда, у нее были деньги и масса знакомых, но это, как известно, вовсе не мешает ощущению одиночества. Ее жизнь была ровной и беззаботной, и Мэдди скучала. Ей не хватало бурных страстей, острых ощущений и волнующих душу приключений.
Может ли статься, что она снова вдруг окажется в своем времени? А если нет, то как ей удастся приспособиться к этой эпохе? «Обладаю ли я какими-либо знаниями, которые могли бы помочь мне?» – снова и снова спрашивала она себя и не находила ответа. С одной стороны, куча знаний, почерпнутых из книг, так и роилась у нее в голове. Но с другой – она очень плохо знала историю и никогда специально не интересовалась восемнадцатым веком. Все ее познания о тех временах ограничивались самыми общими фактами и событиями.
В чем же ее преимущество? Знает ли она что-нибудь такое, что неведомо людям этой эпохи? Конечно, она немало может рассказать о правилах личной гигиены, но это довольно слабое утешение в ее положении. Она также умеет пользоваться многими полезными вещами, которые появятся лишь много лет спустя, но ее знаний было явно недостаточно, чтобы сейчас изобрести все эти предметы. К тому же это опасно: любое вторжение в историю может самым радикальным образом изменить ее ход.
Зато люди восемнадцатого века обладали большими знаниями, необходимыми для элементарного выживания. В детстве Мэдди часто думала о том, что люди, странствующие во времени, во всех отношениях умнее тех, которые живут в прошлом. Но сейчас она уже убедилась, что это далеко не так. Все ее знания и навыки работать с компьютером, водить машину, готовить пищу – находились в полнейшей зависимости от высоких технологий двадцатого века.
– Нет, все бесполезно и бессмысленно, – вслух произнесла она, подводя итог своим размышлениям. – И даже опасно, – добавила она тихо. Если она проявит свои знания, то может показаться каким-то странным чудовищем людям восемнадцатого века. Капитан дал ей это понять, когда увидел, что она умеет читать. Одно это уже выделило ее из множества других женщин. Надо быть очень осторожной в демонстрации своих знаний и навыков.
Мэдди заставила себя закрыть глаза – ей обязательно нужно выспаться! Независимо от того, что с ней случилось или что может случиться. Завтра начнется новый день, а сейчас для нее каждый новый день означает новые проблемы. В двадцатом веке все было по другому…