Иногда кошмарное видение менялось, но отнюдь не в лучшую сторону. Ему казалось, что его медленно опускают в кипящий котел, и тогда он вскакивал с постели с жутким криком: «Пощадите! Спасите!» Никогда он еще не испытывал такого жуткого страха.
Очнувшись в очередной раз, он тупо уставился в темноту.
– Да, – пробормотал он, пытаясь разобраться в своих мыслях. Обе женщины находятся у него на борту. Он может сделать с ними все что угодно. В его руках карта острова. У него немалый запас времени. Он знает, куда и зачем направляется. Почему же он так испугался? Странно.
Пайк нахмурил брови и прикусил нижнюю губу. Эта паршивая дочка Кидда была абсолютно права. У ее отца осталось немало влиятельных и сильных друзей, которые, вне всяких сомнений, будут преследовать его. Да и Бен Йорк тоже крепкий орешек. Он не успокоится, пока не загонит его в гроб. Господи, этот кошмар будет преследовать его до конца жизни.
– Чертовы бабы! – в сердцах воскликнул он и плюнул на пол. Они всегда доставляли ему одни неприятности. Конечно, иногда они становились источником удовольствия, но оно не могло сравниться с теми бедами и несчастьями, которые в конечном итоге от них исходили. Причем чем более красивой была женщина, тем больше горя она приносила окружающим. – Все они одинаковы, – тихо произнес он, вспомнив соблазнительную Сару Оурт.
В конце концов он пришел к выводу, что ни в коем случае не должен показывать пленницам своего испуга, но вместе с тем с ними следует обращаться мягко и деликатно. Чем черт не шутит! При первой же возможности нужно будет купить им приличную одежду и все такое прочее. А когда он все-таки найдет эти проклятые сокровища, он оставит их на берегу целыми и невредимыми.
– А после этого, – мечтательно сказал Пайк, – я все брошу и проведу остаток своих дней в мире и спокойствии.
К счастью для Бена, Карибское море было спокойным даже тогда, когда его шхуна проходила самый опасный пролив между Кубой и Гаити. Они благополучно миновали эти острова и сейчас направлялись к Багамам, хотя чутье опытного моряка подсказывало Бену, что удача вот-вот покинет его. Небо было темно-свинцовым, что само по себе уже не предвещало ничего хорошего. Приближался тропический шторм, и предугадать его силу было практически невозможно. Хорошо, если все обойдется только сильным ветром и небольшим дождем.
Ночь прошла без приключений, а в четыре часа утра в рулевой рубке появился готовый сменить Бена Черный Генри.
– Похоже, сегодня солнца не будет, – угрюмо предсказал он.
– Боюсь, что ты прав, – согласился Бен.
– Разница в две недели – это весьма существенно, – заметил Генри.
Бен и сам знал, что две недели – это большой срок. Если бы не чрезвычайные обстоятельства, они никогда бы не вышли в море в это время. Самый благоприятный период для плавания наступит через две или даже три недели в зависимости от погоды и силы ветра. Но Пайк заставил их отплыть раньше и тем самым получить немалый шанс нарваться на шторм.
Черный Генри показал рукой на северо-запад.
– Посмотрите туда, – сказал он и сокрушенно покачал головой.
Бен передал ему штурвал и взглянул на горизонт, где появилась едва заметная светлая полоска неба, плотно прикрытая темно-серыми тучами. Не сказав ни слова, он сел и стал молча есть суп, как всегда, приготовленный Уиллом.
Через час море заметно потемнело, утратив свой приятный голубовато-зеленый оттенок. Порывы ветра стали резкими, усилилась качка, палубу обдавало густой пеной брызг. Темные тучи заволокли все небо, и ветер вдруг прекратился, обрекая «Уилму» на безжизненное покачивание на волнах.
– Он начнется через несколько часов, – пророчески изрек Черный Генри.
– Или несколько минут, – со знанием дела уточнил Бен. Обычно в это время он шел спать к себе в каюту, но сейчас было не до сна. От волнения сон как рукой сняло.
Бен быстро спустился на палубу и поднял по тревоге всю команду. Матросы засуетились, спешно занимая свои места. Бен приказал спустить паруса и закрепить на палубе все предметы, которые могут быть смыты сильной волной. Особое внимание при этом уделяли бочкам с пресной водой, без которой дальнейшее плавание было бы просто невозможно.
Прошло еще два часа. Как Бен и предполагал, ветер подул с юга и нарастал постепенно, как бы давая им возможность подготовиться. Вскоре ветер стал настолько сильным, что уже невозможно было определить его направление. Он рвал опущенные паруса и вихрем кружил по опустевшей палубе, обильно омывая ее морской водой. Небо в считанные минуты потемнело, как ночью, хотя был полдень. Шхуна потеряла управление и неслась туда, куда ее гнал ветер.
Держась обеими руками за поручни, Бен осторожно спустился на палубу и еще раз проверил состояние судна. Шторм только начинался, и самая большая опасность ожидала их, когда они полностью выйдут в открытое море. Неожиданно небо разрезала ослепительная молния. Промокший до нитки Бен ввалился в рулевую рубку, где Черный Генри крепко держал в руках штурвал, насупив густые брови.
Через минуту раздался еще один мощный удар грома, и на шхуну обрушилась стена дождя.
– Все будет нормально, – уверенно сказал Черный Генри и незаметно перекрестился. – Нас, конечно, пошвыряет, как щепку в бурном потоке, но в конечном итоге мы выберемся.