Дэлтон посмотрел на часы. Где же Лия? Он не мог ее дождаться. После той безумной ночи им не удавалось увидеться наедине. Они отдавали все время и силы подготовке к открытию казино. Но сегодня он был полон решимости наверстать упущенное. Что же до будущего… нет, так можно сойти с ума.
Но и от этого романа можно сойти с ума.
– Дэлт, Лия на горизонте, – сообщил Тони.
Встрепенувшись, Дэлтон проследил за направлением его взгляда.
– Ну и ну, выглядит она бесподобно! – восхищенно произнес Тони те самые слова, которые вертелись у Дэлтона на языке.
Белая открытая блузка-топ плотно облегала ее безупречную грудь и талию. Черные джинсы сидели как влитые. При каждом шаге они отливали шелковистым блеском.
Дэлтона бросило в жар. Черт возьми, как бы ему хотелось прямо сейчас запереться с ней в офисе.
С напускным спокойствием он пошел ей навстречу.
– Привет! – сказала Лия, когда он остановился перед ней.
– Ты соблазнительна как никогда, – произнес он так, чтобы слышала она одна.
– Спасибо, – прошептала она, глядя ему в глаза.
– Сегодня? – Он не скрывал своего нетерпения.
– Да.
– У меня или у тебя?
– У меня. Коти будет у мамы.
На какое-то мгновение маска спокойствия сошла с лица Дэлтона.
– Жаль, что нельзя уехать прямо сейчас.
– Ничего не поделаешь, – сказала Лия дрогнувшим голосом.
Дэлтон засунул руки в карманы, чтобы ненароком не прижать ее к себе.
– Договоримся позже, хорошо?
– Непременно. – Дэлтон провел рукой по щеке. – Будь уверена.
Лия расхаживала среди посетителей. У нее словно выросли крылья. Сегодня она впервые в полной мере оценила свою работу. В суматохе последних приготовлений не было никакой возможности спокойно оглядеться по сторонам.
Она еще раз мысленно поздравила себя. Скоро она получит вознаграждение, тогда им с Коти станет немного полегче. За это надо благодарить Дэлтона. И не только за это, подумала она.
Господи, когда же она успокоится?
Тут до ее слуха донеслись какие-то крики.
– Ах ты, скотина! – грохотал мужской голос. – Я и не думал передергивать!
– Телекамеры не ошибаются, приятель.
Лия узнала низкий голос Гэри Уэлча, одного из крупье. Опасаясь, что сейчас разразится скандал, она бросилась туда сквозь толпу, ища глазами Дэлтона.
Вдруг чья-то рука грубо обвилась вокруг ее шеи. Лия вскрикнула от неожиданности. Незнакомец еще сильнее сдавил ей горло.
– Не дергайся, – прошипел он, приставив ей к виску револьвер.
При виде оружия все замерли. Повисло гробовое молчание. Потом тишину прорезал женский визг и топот бегущих ног.
Лия была словно зажата в тиски. Она не могла пошевелиться.
– А ну отпусти ее.
Голос Дэлтона показался ей чужим: в нем звенел холодный металл.
– Еще чего! – закричал незнакомец. – Сначала я получу свои денежки!
– Отпусти ее, – повторил Дэлтон.
Жилистая рука еще крепче стиснула ей горло. На глазах у Лии выступили слезы.
– Прочь с дороги! Я забираю эту бабенку с собой!
– Жить надоело?
Один из охранников, незаметно подкравшись к шулеру сзади, приставил ему к затылку пистолет.
– Отпусти ее по-хорошему, – небрежно бросил Дэлтон, не повышая голоса, – или он разнесет тебе череп.
Громила понял, что его игра окончена. Рука, сжимавшая револьвер, повисла, словно плеть. Он зарыдал, как ребенок.
– Иди ко мне, Лия, – все тем же ровным тоном позвал Дэлтон.
Лия не двигалась с места.
– Лия, дорогая, – прошептал он, делая шаг вперед.
Она выбросила вперед руку:
– Нет!
Дэлтон остановился как вкопанный. Лия попятилась. По ее лицу текли слезы, она смотрела перед собой, как загнанный зверек.
– Нет! Не смей ко мне прикасаться!
– Лия, да что…
Прежде чем Дэлтон договорил, Лия бросилась прочь сквозь толпу.
Дэлтон чертыхнулся и хотел догнать ее, но кто-то удержал его за плечо. Он в ярости развернулся.
– Оставь ее, – сказал Тони.
– Пошел к черту! – выкрикнул Дэлтон. – Надо ее остановить!
Тони только крепче сжал его плечо:
– Нет, ей нужно побыть одной.
– Какого дьявола?..
– Она вне себя, и, честно говоря, ее можно понять.
Дэлтон до боли сжал челюсти:
– Ее нельзя оставлять одну.
Он кинулся за ней следом, но у дверей остановился. Возможно, Тони прав. Наверное, ей действительно надо побыть одной. Он побежал за ней потому, что сам этого хотел.
«У тебя с головой не все в порядке, Монтгомери», – сказал он себе, направляясь в бар.
Хватит фантазий, пора спуститься с небес на землю, твердила Лия. Зачем себя истязать? Ей хотелось кричать, метаться, неистовствовать. Однако это было не в ее характере. Ее всегда учили сдержанности. Мать внушала, что эмоции, особенно неприятные, надо держать в себе.
После ужасного происшествия в клубе она не могла думать ни о чем другом.
Ее мысли путались, она не находила ответа. Когда этот маньяк приставил ей к виску револьвер, она заглянула в лицо смерти. Это был самый страшный миг в ее жизни.
Чего только она не передумала за это мгновение: она больше не увидит сына. Он останется сиротой. Она больше не увидит Дэлтона.
Но когда все кончилось, ею овладели совсем другие мысли. Сначала она прокляла себя за то, что связалась с авантюристом, с азартным игроком, у которого за душой нет ничего, кроме амбиций. Потом ей пришло в голову, что его недостатки простительны: да, он не связывает себя обязательствами, но она значит для него больше, чем он готов признать. Вспоминая долгие сладостные часы любви, она подумала, что его отношение к ней не ограничивается простым желанием.
Но если это любовь, то неизбежно возникнет вопрос о замужестве.
Если такое произойдет, сможет ли она жить с человеком непредсказуемым и переменчивым? У нее перед глазами до сих пор стояло лицо Дэлтона, каким она увидела его в тот страшный миг. Он бы не дрогнув приказал охраннику размозжить голову злосчастному шулеру. А если бы охранник заколебался, Дэлтон не задумываясь сделал бы это за него.
Разве можно доверить свою судьбу такому человеку? Разве можно доверить ему судьбу сына, который я так пережил много горя?
«Где же выход?» – спрашивала себя Лия, стоя у окна и разглядывая буйные заросли цветущего кустарника в саду.
Господи, как она любит Дэлтона и как трудно приказывать своему сердцу. И все же она перестала с ним встречаться. Слишком глубокими оказались ее сомнения.
Высадив Коти у школы, Лия едва не поехала в офис, но вовремя спохватилась и вернулась домой. Нужно было просмотреть счета, которые сыпались на нее со всех сторон. Но истинной причиной, которая удерживала ее, была боязнь встречи с Дэлтоном. Ей требовалось побыть от него на расстоянии, чтобы разобраться в собственных мыслях и чувствах.
Лия направилась в кухню, чтобы приготовить кофе, и услышала, как хлопнула крышка почтового ящика. Она открыла дверь и вынула почту.
Опять счета, безнадежно подумала она. Перебирая их, она обнаружила какой-то розовый конверт без обратного адреса, надписанный незнакомым почерком.
Оставив счета на столике в прихожей, она пошла на кухню, села за стол и распечатала розовый конверт.
Глава 40
Слова хлестали ее, как кнут:
«Если ты сейчас же не вернешь мои драгоценности, ты об этом пожалеешь. Мое терпение и терпение моих страховых агентов лопнуло. Помяни мое слово, гадина, тебя больше никто не возьмет на работу в этом городе.
Эллен Тибодо».
Лия залилась краской гнева. Она не могла подняться из-за стола. Надолго ли хватит ее сил?
Через несколько минут Лия выпрямилась. У нее тряслись руки от ярости и унижения. Она уже не помышляла о том, чтобы пить кофе. Ей хотелось только одного: чтобы ее наконец оставили в покое, чтобы не унижали и не обвиняли в неведомых грехах, не ставили под сомнение ее честность. Эта женщина вместе со своим сыщиком переполнила чашу ее терпения. Сколько можно оставаться бессловесной жертвой? Она бросилась к телефону: