— Дешевую потаскушку? — О, сколько горечи прозвучало в голосе Орланды!
Стэнли оцепенел. Конечно, она не могла не слышать слов Маргарет. А его законная жена повернулась, собираясь уйти.
— Постойте! — Стэнли схватил ее за руку. — Вы не должны обращать внимания на Марго. Естественно, она ожесточилась. И попыталась накинуться на вас. Вот и все.
— Благодарю за пояснения, но я бы предпочла, чтобы на меня не накидывались. Вы и ваша бывшая невеста не знаете ничего ни обо мне, ни о моей прежней жизни. Ни о моей дочери.
Красивое лицо Стэнли потемнело от гнева.
— Я знаю, что молодая женщина, оставшаяся с младенцем на руках и без мужа, по меньшей мере повела себя безответственно и была неразборчива в том, с кем ложится в постель.
Орланда задохнулась от негодования. Но потом взяла себя в руки и с достоинством ответила:
— Думаю, мистер Гилбрайт, я проявила большую неразборчивость, когда согласилась выйти за вас замуж. Мне надо было сначала выяснить, что собой представляют мои будущие родственники.
Она вырвала у него руку и быстро пошла прочь. Стэнли выругался и поспешил следом.
— Мне очень жаль, что вам пришлось стать участницей безобразной сцены, — натянуто сказал он. — Но хотел бы напомнить, что вы получите значительную денежную сумму за то, что делаете в настоящее время.
Орланда остановилась как вкопанная. Да, Стэнли, безусловно, прав и она не должна забывать этого, даже если он и не рассказал ей об истинных причинах их странного брака.
— Я все сделала настолько хорошо, насколько могла, мистер Гилбрайт, — тихо ответила Орланда. — Выполнила то, чего вы желали, и тогда, когда желали. Но мне бы очень хотелось, чтобы в круг моих обязанностей не входила необходимость служить боксерской грушей для всех и каждого, недовольного вашим браком.
Стэнли скривил губы.
— Вы просите еще денег? Она побледнела.
— Нет, мистер Гилбрайт, я не прошу лишних денег. Я просто хочу впредь не становиться объектом оскорблений со стороны членов вашего семейства и домочадцев. Это нервирует Камиллу. А теперь, пожалуйста, будьте так добры, дайте мне инструкции, как себя вести, и я постараюсь выполнить их как можно лучше. Желаете, чтобы я вернулась в свою комнату?
— Вы можете делать все, что захотите. — Стэнли ощущал странный гнев от ее отпора. — Особняк и сад в вашем распоряжении. И я совсем не чудовище. К тому же высказал вам свои сожаления по поводу поведения гостьи моей матери. Она скоро уедет, так же как и я. Пожалуйста, чувствуйте себя как дома.
И он ушел, оставив ее в состоянии бессильной ярости. Впрочем, к чему трепать себе нервы? Какой смысл в устроенной ей сцене? Сильные мира сего всегда были и будут равнодушны к чувствам всех остальных. Для мистера Стэнли Гилбрайта она не больше, чем инструмент, которым он воспользовался для достижения своей цели, — взятый напрокат и оплаченный. Когда в ее присутствии нет необходимости, лучше держаться в тени и помалкивать. Что бы ни происходило вокруг.
Орланда снова спустила Камиллу на землю и смотрела, как девочка развлекается, собирая мелкие камешки и бросая их обратно. Потом, когда это занятие ей наскучило, малышка протянула руку.
— Устала, родная? Ну хорошо, давай возвращаться.
Они медленно прошли по дорожкам к черному входу в дом. Так Орланде было спокойнее. Домоправительница, которую звали А Ма Тан — как выяснилось за завтраком, — очевидно, смирилась с их присутствием в особняке. Она вела себя с ними с грубоватой прямотой, скрывающей золотое сердце.
— Молоко для девочки готово, — сказала китаянка, когда Орланда заглянула в дверь.
Камилла проковыляла прямо к старухе, выразив таким образом уверенность в том, что та ее любит. А Ма Тан усадила ее за стол, поставила перед ней кружку молока.
— Молоко, — сказала она и несколько раз повторила слово.
— Мо… — подхватила Камилла, быстро выпила и просияла. — И-и-и…
— Она просит еще, — робко пояснила Орланда.
А Ма Тан наполнила снова кружку и улыбнулась, глядя на малышку.
— Она хорошая девочка. Хоть и без отца. — Затем перевела взгляд на Орланду и добавила: — Ты любишь ее, я вижу. И это делает тебя хорошей женщиной.