Орланда стояла позади, с неловкостью наблюдая за обменом приветствиями и последовавшим за ним тихим разговором, в процессе которого Клод бросала на молодую женщину беглые взгляды и иногда задавала кое-какие вопросы. Очевидно, именно Орланда была предметом их оживленной беседы. Смущенно сжимая обеими руками большую хозяйственную сумку, она смотрела в окно на шумную улицу. Наконец Клод засмеялась, захлопала в ладоши и повернулась к Орланде.
— Идемте со мной, дорогая, — светло улыбаясь, произнесла она. — У нас с вами столько дел, не знаю, успеем ли до вечера. Но результатом будете довольны, обещаю. — И помахала рукой, маня ее за собой. — Думаю, Стэнли мы отпустим, ему тут делать нечего, путного совета от мужчин все равно не дождешься. — Клод усмехнулась и сказала ему: — Прогуляйся или съезди по делам.
Орланда обрела наконец-то дар речи.
— Что здесь происходит?
Глаза женщины сверкнули весельем.
— Это сюрприз, дорогая!
Орланда с беспокойством посмотрела на Стэнли и еще крепче сжала ручки хозяйственной сумки. Выражение лица ее спутника было странным, непонятным ей. Он быстро произнес несколько французских слов, и мадам Клод, понимающе кивнув, удалилась в другой конец зала. Затем Стэнли повернулся к встревоженной Орланде.
— Вам нечего бояться, — сказал он резче, чем ему бы хотелось, но так уж получилось. Последнее время он постоянно пребывал в напряжении. — Я оставляю вас на попечении Клод, увидите, все будет просто изумительно.
— Не понимаю, — опустив глаза, пробормотала Орланда.
Стэнли отвел взгляд, испытывая привычную неловкость, и выдавил:
— Если бы я мог повернуть время вспять и сделать так, чтобы вашей утренней встречи с моей матерью не было, то сделал бы непременно. Увы, это не в моих силах. Но я хочу опровергнуть ее слова.
Выражение лица Орланды стало отчужденным и замкнутым. Только глаза, наполнившись невыносимой болью, выдали ее реакцию на его слова.
— Вы не сможете опровергнуть их, — тихо и монотонно ответила она. — Потому что это правда. Все, что сказала ваша мать. Да, я орудие, которое вы выбрали, чтобы оскорбить ее. Превосходный экземпляр, полная противоположность той, которую ваша семья сочла бы достойной принять в свое лоно. И вы женились на мне именно по этой причине. Именно на мне, а не на ком-то из своего окружения. Чтобы оскорбить мать… — Стэнли попытался прервать ее, но Орланда продолжила: — Я уже говорила вам, что это не имеет никакого значения, и так оно и есть. Вы платите мне большое денежное вознаграждение, и я не собираюсь устраивать сцены.
Она говорила ровно, но что-то в ее голосе словно ножом пронзило сердце Стэнли.
— Вы говорите, что сказанное моей матерью правда, Орланда, но это не так. Вы уже доказали лживость ее утверждений и мне, и моей сестре, и Сержу. И By Линю с А Ма Тан. Теперь я хочу просто закончить это дело опровержения.
Она в упор посмотрела на него.
— И какие же утверждения вашей матери лживы? То, что у Камиллы нет отца? Что я одеваюсь так, словно меня только что вытащили из помойки? Что я мыла тарелки и попросила у вас, незнакомого мужчины, помощи прямо на улице? Что из этого ложь?
На виске у Стэнли начал подергиваться нерв. Внутри гнев смешался с острым чувством вины, и эта смесь жгла, словно серная кислота.
Он попытался опровергнуть ее слова.
— Ну, вы не первая женщина, которая заводит ребенка, не выходя замуж. В наши дни это не считается чем-то позорным. И мы уже обсудили вашу ситуацию: совершенно очевидно, что вы умны и образованны достаточно, чтобы заниматься более достойным делом, чем мытье посуды или полов. И в один прекрасный день, когда освободитесь от проклятых пут нищеты, вы станете самой собой. Ваше происхождение и несчастное прошлое — не ваша вина. Что же касается внешности, то это легко поправить, и именно поэтому мы здесь. Клод — профессионал, и она займется вами.
Он перевел дыхание и отвернулся, чтобы не видеть осуждающих и наполненных жуткой болью глаз.
— Клоди… — Стэнли снова заговорил по-французски, и Клод приблизилась с вопросительным выражением на лице.
— Вы объяснились? — спросила она по-английски. — Все улажено? Отлично. — Потом повернулась к Орланде. — Значит, мы можем приступать?
— Я заеду позже, — сказал Стэнли Орланде и поспешил удалиться.
Молодая женщина беспомощно смотрела ему в спину. Что теперь делать? Побежать за ним и сказать… Но что? Что ей больше хочется другого? Например, вернуться домой, в Сидней, и никогда больше не встречаться ни с ним, ни с его семейством, никогда не переступать порога его великолепного особняка? Этого она никак не могла. Документы подписаны, договор заключен, в брачном соглашении предусмотрены все возможные ситуации, так что она бессильна, совершенно бессильна что-либо изменить, пока Стэнли Гилбрайт не решит, что ее роль сыграна до конца. Пока не останется и тени сомнений в том, что их брак не фиктивный и что Кларисса Гилбрайт не в состоянии отнять у него желанную компанию.